в Нортвуде всерьёз опасались, что Совет Безопасности ООН внесёт резолюцию о «замораживании» боевых действий с обеих сторон, и британские экспедиционные силы не успеют захватить аэродром Порт-Стенли. (Тут надо сказать, что Вудворд возлагал на аэродром большие надежды, намереваясь использовать его как долговременную базу, и в итоге нанести поражение сухопутным силам захватчиков.)
И опасения были небезосновательными. Потому как действительно – на следующий день было назначено экстренное заседание Совбеза, вызванное беспокойством наличия ядерного оружия в зоне боевых действий. Как, кстати, и у британцев, так и у аргентинцев. Хотя Буэнос-Айрес выжидал и пока не афишировал, что русский крейсер теперь ходит под флагом Аргентины.
Но на утро следующего дня погода так испоганилась, что рвущиеся в бой бритты уже не помышляли о плановом применении авиации, успев поиметь небоевые потери – пропали два патрульных «Харриера», вероятней всего, столкнувшиеся в тумане.
В свою очередь командование аргентинских ВМФ не менее демонизировало «Роял Нэви». И пусть самое ценное (по аргентинскому разумению) – авианосец «Бентисинко» был уже безвозвратно усопшим, пытаясь сохранить хоть те малотоннажные силы, что ещё имелись, флот Аргентины спешно расползался по базам. Теперь самой значимо-боевой, но подозрительно неповоротливой единицей стал «Бельграно». И единственной – если бы не этот сладкий русский пряник – «Вattlecruiser».
Аргентинские военные в той же мере переживали, что им не дадут использовать в деле свою новую серьёзную игрушку – мощное вооружение крейсера. Поэтому, пока латиноамериканские дипломаты тянули время в словесных баталиях в ассамблее ООН, правящая хунта дала добро на ракетный удар по британскому соединению.
После предварительных уточнений и согласований по радио с русскими вертолёт с мини-штабом на борту и золотыми слитками взял курс на пеленг крейсера.
Крейсер «Пётр Великий»
Хорошее непременно надо поощрять и подпитывать (хотя бы добрым словом), чтобы не иссякал сей источник, и понимал – его ценят!!!
– Это не «Агуста», – с лёгким недоумением констатировал Харебов, разглядывая сквозь блистер поста управления взлёта и посадки приближающийся вертолёт аргентинцев.
– Ну да, – согласился Скопин, протягивая майору бинокль, – по-моему, что-то покрупней…
– «Кинг» Сикорского! – уже уверенней уточнил Харебов. – Неслабая «корова», наверняка гостинцев полный борт…
– Пиастры обещали, – осклабился старпом и тут же забеспокоился: – «Корова»? Ему-то хоть площадки для посадки хватит?
– Хватит! Понадобится – и «Чинук» примем. Одно волнует – как он при таком ветре садиться будет? Не поломал бы нам тут чего…
Харебов который раз окинул взглядом посадочную площадку, удостоверившись, что штангу флагштока на корме заведомо убрали, невольно задержавшись взглядом за погнутые по левому борту леера.
Двое