в руках теребя. Я мужик. Я опер. Я мент, в конце концов. Почему я должен угнетать свою сущность. Делай Василий Иванович так, как подсказывает тебе сердце. А Люда… Люда потом поймёт».
***
На следующий день, в кабинете генерала Габашидзе, Василий Иванович излагал свой план. Михаил Ревазович слушал, не отводя взгляд от подполковника. Василий предлагал себя в качестве агента под прикрытием. Ничего не надо было придумывать. Он на самом деле увольняется. На самом деле устраивается на работу в частное детективное агентство Сомова. И на самом деле хочет заработать денег. Всё очень правдоподобно. Даже если Пищук или его помощник Глотов заподозрят что—то, то никакого обмана со стороны Куприянова нет. Всё на самом деле так.
– Всё? – дослушав Василия, сухо спросил Габашидзе.
– В целом всё. Над деталями можно ещё подумать.
– Ты совсем опупел, Василий, – развёл руками генерал. – То ухожу окончательно и бесповоротно, то верните меня, и дайте поймать ещё одного преступника, то вздумал на старости лет поработать под прикрытием. Дурдом, Василий Иванович!
– Понимаю, Михаил, но официально я ещё не уволен. Даже числюсь начальником отдела.
– Поглядите на него! – взмахнул руками Габашидзе. – А куда я дену Фисенко. Он уже в Москве на курсах. Слава уже готов на должность начальника. Куда я его дену?
– Кадровик доложил, что документы на моё увольнение должны прийти недели через две, – спокойно парировал Куприянов.
– Ладно! Пусть так. Тогда другой вопрос. Зачем тебе искать этого, как его?
– Залыгина.
– Да, Залыгина. У нас даже дела такого нет в управлении. Что за идиотская инициатива?
– У нас есть двойное убийство в доме Пищука.
– Это не у нас, – перебил подполковника Габашидзе. – Это у следственного комитета. Оперативное сопровождении из района. Тебе там делать нечего, Василий Иванович.
Куприянов решил выложить козырей.
– Михаил Ревазович, неужели ты не видишь, что это дело я размотаю в считанные дни. Будет тебе убийца на блюдечке, он же, вероятно, беглый зек. Там глядишь, и организаторы побега всплывут. Одни положительные показатели. И все в нашем управлении. Чего плохого. Или мы уже перестали бороться за показатели?
– Ну и противный ты стал, Василий Иванович, – генерал лукаво улыбнулся. – Запрещёнными приёмами пользуешься, подполковник.
– Я, Михаил Ревазович, добиваюсь результата. Ты же меня знаешь тысячу лет. Дай мне найти этого душегуба. Мне две недели хватит.
– Я знаю. Нет! Я уверен, – вставая из-за стола и снимая китель, сказал Габашидзе, – что ты раскроешь это преступление за две недели. И найдёшь беглого зека. Так оно и будет. Но!
Ещё я уверен в том, что ты, Василий Иванович, обязательно вляпаешься в какой—нибудь блудняк. Извини за такой жаргон.
– Постараюсь этого избежать, Михаил Ревазович.
– Ты уж постарайся. План положи мне на стол. Мне надо