ехала в момент, когда столкнулась с другой машиной?», а второй группе задали похожий вопрос, но с глаголом «разбила». Участники второй группы в своих ответах указали большую скорость автомобиля при столкновении. Кроме того, при повторном опросе через несколько дней участники второй группы согласились с утверждениями экспериментаторов, что видели осколки стекла на фотографиях.
Таким образом, вопрос о разбитой машине вызвал из памяти образ фотографии автокатастрофы и дополнил его описанием действия – машина разбита. А раз авто разбито, значит, должны быть стекла – воображение достроило недостающие детали.
Это еще одно подтверждение огромного значения исторических книг и фильмов, ведь они, без преувеличения, способны кардинально поменять память об истории даже очевидцев событий. Конечно, одномоментное существенное искажение фактов будет замечено и отметено людьми с критическим мышлением. Но незначительная корректировка, смещение точек зрения, скорее всего, пройдут незамеченными и через какое-то время станут привычными. После этого возможно следующее и следующее небольшое смещение в описаниях фактов и их оценке, что в итоге может привести к кардинальной подмене коллективной памяти. Подмене как сознательно продвигаемой определенными людьми, так и непроизвольно сложившейся в силу особенностей человеческой памяти.
Хорошим примером распространенной и, по сути, удивительно благотворной корректировки памяти являются воспоминания о детстве и молодости. Обсуждая с родителями и друзьями интересные события из прошлого, мы придаем им дополнительный шарм. Плохие события бледнеют на этом фоне, поскольку обычно принято сглаживать негатив. Через десятки и сотни таких повторений детство помнится многим из нас как каждодневный праздник, который иногда портили мелкие досады. Так миф о беззаботности детства создается особенностями работы человеческой памяти. Сталкиваясь с реальностью, мы удивляемся и переживаем, когда выясняется, что у детей немало всяких тревог и неприятностей. Это нормально, ведь память работает так, что изменяет воспоминания каждый раз, когда к ним обращаются.
Огромная сила социальных сетей и СМИ заключается в возможности вызывать в нашей памяти определенные воспоминания, много раз обращаясь к тому или иному факту или оценочному суждению. Таким образом, четвертая власть способна сохранить или изменить коллективную память о событиях, людях и целых странах.
Мы называем себя Homo Sapiens, т. е. относим к Человеку Разумному. Конечно, такое самоназвание можно отнести к разряду комплиментов или даже лести. Наши возможные оппоненты возразить не могут: другие представители вида людей вымерли, смешались с нами или истреблены. Но все же, если отбросить иронию, разум является основным признаком, определяющим и отделяющим человека от всего остального мира – ни у животных, ни у вещей разума нет (пока). При этом и первые, а теперь и вторые могут демонстрировать поведение, которое