в гимназии. Как начинается эта сказка? The King of Duntrine had a daughter, when he was old and she was the fairest King's daughter between two seas…
Дальше он вспоминает с перерывами.
– Очень странно, – снова бормочет он. – Если я гимназист, откуда я это знаю? И я знаю, что был в Лондоне и жил в бординг-хаусе на Russell Square, и в Париже знаю все переулки и закоулки Монмартра. Нет, так нельзя оставить, нужно понять. Попробую предположить, что я не сплю, что волшебник на самом деле вернул меня назад, для того чтобы я, как хотел, мог по-новому направить свою жизнь. Что же я должен делать? Нужно, чтобы все было иначе. Я должен кончить гимназию, а для этого надо заниматься и не попадать ни в какие «истории». Сначала, конечно, мне будет трудно, но через день, через два освоюсь. Теперь я в четвертом классе. Значит, я кончу гимназию в восемнадцать лет и поступлю в университет. К тому времени, когда мы должны встретиться с Зинаидой, я уже кончу университет. И все будет совсем по-другому. Но как все ужасно долго! И скучно же здесь, прямо смерть. Нет, я прекрасно понимаю, почему я не мог заниматься и почему я не кончил гимназию. Как же мне выдержать такую скуку? Нужно все время смотреть вперед, все время думать о будущем. Буду думать о том, как мы поедем в Крым с Зинаидой. Мы будем одни. Как это будет удивительно хорошо! Вечером в вагоне мы будем сидеть рядом и смотреть, как бегут поля, потом начнутся степи, меловые горы, опять степи. А, может быть, я познакомлюсь с ней раньше. Конечно, я должен увидать ее теперь же. Ведь она здесь, в Москве. Она не узнает, но я время от времени буду видеть ее и ждать того момента, когда наши дороги встретятся. Я чувствую, что люблю ее и буду любить всегда. Но как она могла согласиться выйти замуж за Минского? Это моя вина. Она, наверно, думала, что я не приезжаю потому, что у меня есть кто-нибудь другой. Теперь все будет иначе.
К Осокину подходит приятель Соколов. Он моложе и классом ниже. Но почему-то только с ним одним Осокин может разговаривать.
– О чем мечтаешь, Осокин?
– Соколов, ты знаешь, что ты будешь адвокатом, – говорит ему Осокин.
– Ну, вот еще глупости, я пойду в Институт путей сообщения.
– Ничего подобного, ты пойдешь в юридический. А вот кем я буду, отгадай.
– Если будешь себя вести так же, как сегодня, – бить Роберта по физиономии подушкой и получать по колу в день, – то, наверно, станешь хитровцем, или каким-нибудь стрелочником устрою.
– Посмотрим, – отвечает Осокин.
– Да тут и смотреть нечего. Ясно как день, что гимназии ты не кончишь.
– Почему ты так уверенно говоришь?
– Да потому, что ты совсем не занимаешься, а только хулиганишь.
– Скучно очень, – вздыхает Осокин. – Но все-таки я решил заниматься. Ни за что на свете на второй год не останусь.
Соколов смеется.
– Который раз я это слышу? Вот уже два месяца ты собираешься начать заниматься. А ну, скажи, что задано по-гречески?
– Зубрила, – говорит, смеясь, Осокин. – А ты знаешь, что у тебя будет рыжая борода?
– Ну, вот еще, ври больше. Откуда у меня появится