не можем сказать, следует молчать», выражавшее для Витгенштейна все важное. Другие мыслители, которых занимала растущая неспособность языка передавать сложность опыта: Карл Краус, Роберт Музиль, Герман Брох, Морис Метерлинк и Гуго фон Гофмансталь, – все они в той или иной мере изучали разные аспекты мистицизма. Для того чтобы хорошо познакомиться с этим важным периодом западной мысли, см. «Язык и молчание» (1970) и «Экстратерриториальное» (1976) Джорджа Стайнера.
86
Разумеется, русский авангард состоял не только из модернистов, подверженных влиянию оккультных идей. Василий Кандинский, который считается первым живописцем-абстракционистом, был последователем Рудольфа Штейнера. Пит Мондриан, известный своими геометрическими холстами, был теософом. Музыканты тоже настраивались на мистические вибрации. Композитор-теософ Александр Скрябин мечтал об огромном «абсолютном произведении искусства», которое исполнялось бы в индийском храме. Помимо музыки, оно включало бы благовония и странный инструмент, который он называл «цветовым органом», клавиатуру, которая включала цветные огни, связанные с разными нотами, – пример феномена синестезии. Арнольд Шёнберг, отец атональной музыки, был последователем Эммануила Сведенборга. Я уже упоминал влияние Рудольфа Штейнера на писателя Андрея Белого. Подробнее о связи между оккультным, мистическим и современной культурой см. мою «Дедалову книгу оккультизма».
87
Возникает один вопрос: как много читателей «Tertium Organum» знали, что центральным источником вдохновения для работы стали эксперименты Успенского с наркотиками? В первом английском переводе, основанном на втором русском издании 1916 года, Успенский замечает, что описания мистических опытов, стимулируемых наркотиками, будут включены в его будущую книгу «Мудрость богов» (оригинальное название «Новой модели Вселенной»). Однако его ссылки в «Tertium Organum» на собственное участие в подобных экспериментах неочевидны. Так же, как знает любой читатель, обладающий хотя бы поверхностными познаниями в вопросе психоактивных веществ, ни веселящий газ, ни гашиш не являются наркотиками. «Tertium Organum» – книга с интересной историей издания, и подобно другим работам Успенского, подвергалась нескольким переработкам. В последующих английских изданиях убраны отсылки и к «Мудрости богов», и к описаниям опыта с наркотиками. Возможно, Успенский убрал эти отсылки, потому что отказался от идеи издавать «Мудрость богов», или потому, что сменил ее название, или потому, что решил не акцентировать внимание на своих экспериментах с наркотиками. Успенский редактировал второе американское издание «Tertium Organum» в начале 20-х годов; к тому времени распространялось антинаркотическое мышление, которое приведет к драконовским законам Эслингера, запрещающим даже такие естественные вещества, как марихуана. Успенский всегда проявлял чувствительность к властям – последствия жизни при царе и большевиках – так что, возможно, он хотел предотвратить возможность нарушения.
88
Книга Анны Бутковской-Хьюит (Anna Butkovsky-Hewitt) «With Gurdjieff in St. Peterburg and Paris» (L.: Routledge & Kegan Paul, 1978) была написана, когда ей было за девяносто, что может объяснять ошибки в датах. Она указывает, что первая встреча с Успенским произошла в 1916 году, но контекст разговора предполагает более раннюю дату, скорее всего, 1912 год. Следуя за Джеймсом Муром (James Moor) в «Gurdjieff: The Anatomy of a Myth» (Shaftesbury: Element, 1991) и Уильямом Патриком Па�