и подлила себе ромашкового чая.
А дальше был невероятно интересный, изматывающий и тяжелый период обучения в Меде. Всем известно, что это сложная профессия, но вы даже не представляете, насколько!
Помню, как я, уставшая от вступительных экзаменов и окрыленная своим поступлением, везла в огромной клетчатой сумке челнока учебники для первого курса. Она была неподъемной. Сев в метро, я достала первый том анатомического атласа Синельникова и открыла на первой попавшейся странице. Это было изображение височной кости размером с ладонь. Вокруг нее вся страница была испещрена латинскими названиями множественных зазубрин, бугорков, неровностей, отверстий и впадинок. Названий пятьдесят, наверное, состоящих из двух-трех слов.
«Хорошо, – подумала я тогда, – первый семестр мы будем изучать латинский, как раз отдохнем, а вот со второго я серьезно возьмусь за учебу».
Первого сентября первым занятием была анатомия, и преподавателя не волновало, что мы не знаем латынь. Вот так в мою жизнь вошла зубрежка, причем в неимоверных объемах. Да, овладение медицинской наукой – это пот, кровь и слезы, смешанные с нарастающим недосыпом от бесконечных ночных дежурств. Ведь чтобы стать хирургом, надо жить в больнице.
Невозможно стать хирургом просто родившись в «хирургической» семье, так как этот навык не передается по наследству, а нарабатывается каждым будущим хирургом самостоятельно, постоянно и неустанно.
Хирургия – это ремесло, которое переходит из рук в руки и требует постоянного оттачивания приобретенных навыков, доведения их буквально до автоматизма. Во время операции нельзя отвлекаться на обдумывание рутинных манипуляций, а необходимо сосредотачиваться на особенностях каждого конкретного пациента. Базовая программа вуза делает из студентов врачей общего профиля, а вот определиться с будущей специальностью помогают многочисленные кружки при кафедрах.
Поскольку я мечтала о хирургии, то, поступив в институт, сразу со второго курса записалась в кружок оперативной хирургии и топографической анатомии под руководством невероятного и очень талантливого преподавателя – профессора Заринской Светланы Алексеевны.
– Я хочу быть пластическим хирургом, дайте мне, пожалуйста, тему доклада для поступления в кружок, – заявила я с порога ее кабинета.
– Вы на каком курсе учитесь, барышня? – посмотрела на меня профессор поверх очков.
– На втором.
– В кружок зачисляют с третьего курса, приходите в сентябре, – ответила она, уже отвернувшись от меня и продолжая изучать какие-то документы.
– Но уже май, я почти перешла на третий, дайте мне тему доклада – я хоть за лето подготовлюсь, – не унималась я.
– Ну, хорошо, пройдите сюда, – обреченно пригласила она меня в кабинет. – Пластической хирургией, значит, интересуетесь? Тогда вот вам тема доклада: «Послеожоговые рубцовые деформации шеи». Идите готовьтесь, в сентябре на первом заседании кружка мы заслушаем