с предельно близкого расстояния. А сообщник этот не кто иной, как эмир Гаримханов, фотографию которого в разделе «Розыск» старший сержант видел на доске объявлений. Этот бородатый здоровяк под описание эмира никак не подходил. Значит, сам Гаримханов где-то прячется. От него доброго отношения и распростертых объятий ждать не приходится, не зря его прозвали Волком. Волк, когда забирается в овчарню, может унести только одну овцу, а остальных просто убивает. Начав убивать, он не может остановиться. Точно так же и эмир, он убивает всех, кого может убить и кто встретится ему на пути. Значит, убить его следует раньше, чем он сам попытается это сделать. Но он осторожный, как настоящий волк, и с таким же обостренным чувством самосохранения. Умеет устраивать хитрые засады и уходить от преследования. Эти его качества как раз и говорят о том, что Гаримханов может просто дождаться в коридоре, пропустить мимо себя идущего впереди бандита и напасть на преследователя из темноты. Но пока он преследования увидеть не мог. Нет включенного фонаря, значит, нет и преследования. И пусть дальше так считает. До того момента, пока Слава сам не начнет в него стрелять. В своих возможностях и в боевой реакции старший сержант не сомневался…
Рядовые Серега Ладушкин и Толик Солнцев, солдаты-контрактники, оставленные командиром взвода вместе со старшим сержантом Чухонцевым в заслоне, видели эту жуткую по силе лавину, которая накрыла, по их мнению, Чухонцева, и растерялись, не зная, что предпринять. Естественное чувство долга и товарищества толкало их вперед, чтобы помочь своему заместителю командира взвода, но оба понимали, что такое лавина, и осознавали, что их скромных сил не хватит на то, чтобы с этой природной мощью потягаться, поэтому вынуждены были ждать, когда место станет безопасным. Впрочем лавина – это не дождь и не снег и не бывает затяжной. Как только она с шумом прошла, очистив склон и от снега, и от многих камней, и от бандитских тел, рядовые устремились туда, где в последний раз видели Славу. Оба понимали, что найти его на том месте уже не реально, тем не менее, побежали именно туда.
– Здесь, кажется, скала стояла. Он, я видел, под скалу от лавины спрятался, – сказал Ладушкин. – А скалу снегом своротило. Если не отскочил, скалой раздавило, если отскочил, под лавину попал. Одно другого не лучше…
– Да, я видел, как скала поехала, – подтвердил Солнцев. – Сначала за землю еще цеплялась, не хотела катиться, потом сорвалась… А ниже уже рассыпаться стала. Когда о другие скалы ударилась, совсем рассыпалась, на камушки…
Они тщательно рассматривали землю и снег там, где, по их мнению, раньше стояла скала. Ногами ковыряли плотно притертый к склону, вдавленный в него, словно бы асфальтовым катком, снежный покров, но никаких следов найти не смогли.
– Пусть бы автомат в землю вдавило, было бы хоть что-то понятно, – посетовал Толик Солнцев. – А так… Куда его унесло? И вообще, унесло ли?
– Что делать