«адрес редакции, телефон, Ф.И.О. главного редактора, фактический адрес местонахождения редакции с указанием почтового индекса», так что и тут связь с мировым зарубежным опытом очевидна.
Помимо прочего, согласно ст. 7 Устава о цензуре и печати от 1890 г., периодические и непериодические издания подвергались «действию административных мер и взысканий». Так, пользовавшиеся правом выпуска без предварительной цензуры издания должны были вносить денежный залог в Главное управление по делам печати: «1) для ежедневной газеты или выходящей в свет не менее шести раз в неделю – пять тысяч рублей; 2) для всех прочих повременных изданий – две тысячи пятьсот рублей», что по тем временам составляло очень немалые суммы.
При введении этих тарифов, как и многих других, отечественные творцы нормативных документов также исходили из зарубежного опыта: параграф о денежном залоге для издателей впервые появился на свет в государственной практике Франции, отстоявшей от принятия российского Устава о цензуре и печати от 1890 г. по времени на 70 лет: в 1819 г. вернувшиеся на трон после грозных наполеоновских «100 дней» Бурбоны в лице Людовика XVIII поручили публицисту П.-П. Ройе-Коллару подготовить новое, «либеральное» законодательство о печати. Он и подготовил его: новый закон хотя и отменял цензуру и необходимость получать разрешение монарха на издание газет и журналов (ненадолго, как показала история), но одновременно вводил положение о денежном залоге для тех, кто собирался издавать периодику политического толка. Как рассчитывал Ройе-Коллар, у радикально настроенных граждан (а против них-то и было направлено это положение) серьёзных средств не находилось; у тех же граждан, которые ими располагали, не было желания их терять – поскольку в случае, если власть признает публикации издания «вредными» для общественного спокойствия, средства, ранее выделенные в залог, будут изъяты в пользу государства. Однако Франция за более чем 70 лет, с 1819 по 1890 г., прошла долгий и сложный, перемежавшийся революциями путь реформ и преобразований. Во Франции ещё в 1881 г. была окончательно отменена цензура и введён заявительный порядок регистрации изданий.
Россия же из туманного прошлого Франции использовала преимущественно карательный опыт. Достаточно сказать, что ст. 144 российского Устава о цензуре и печати устанавливала возможность приостановки, вплоть до окончательного закрытия изданий, с предварительным троекратным направлением «предостережений» со следующей формулировкой: «Министру внутренних дел предоставляется право делать повременным изданиям, изъятым от предварительной цензуры, предостережения, с указанием на статьи, подавшие к этому повод. Третье предостережение приостанавливает продолжение издания на срок, который министром внутренних дел при объявлении предостережения будет назначен».
Характерно, что и в нынешнем законе РФ о СМИ термин «предостережение», относящийся к эпохе конца XIX в. и привнесённый целиком из германского опыта эпохи Бисмарка,