собой проход.
– Именем Господа нашего… – забубнил монах, оглядываясь через плечо на бушующий смерч, который вот-вот должен был дотянуться до людей своей ненасытной пастью.
– Да пролезешь ты или нет? – продолжал пихать его маг.
– Иисуса Христа… – отец Ансельм, переломившись через узкий подоконник, не переставал крестился.
– Ты спятил? Сейчас рванет!
– А? – опомнился святой отец и неистово задрыгал ногами. – Я застрял, застрял!
– Ряса зацепилась! А, чтоб тебя!..
– Господи, спаси… – пробормотал отец Ансельм, дергая рукой рясу, но прочная ткань никак не хотела рваться.
И тут смерч настиг людей. Мага оторвало от монаха и закрутило, а за ним и отца Ансельма выдернуло из окна, словно пробку штопором из бутылки. Неистово беснующаяся, воющая громада смерча проломила крышу. Разлетевшаяся шрапнелью черепица посекла деревья, только чудом не задев людей. Стражник, ожидавший у дома, бросил копье и, подвывая, бросился вон со двора.
– Спасайся, кто может! – завопил он, и оба стражника и нищенка бросились врассыпную.
Смерч между тем разметал полкрыши и вырвался на свободу сквозь дыру. Радостно вильнув хвостом, он с воем рванулся ввысь и растаял в небе. Все стихло.
Стражники, укрывшиеся в ближайшей подворотне, долго не решались приблизиться к страшному месту. Нищенка сбежала, но важнее, разумеется, было узнать, что сталось с отцом Ансельмом. Наконец переборов страх, стражники на цыпочках приблизились к распахнутой настежь калитке и осторожно заглянули во двор. В саду ничего не изменилось. Здесь все также светило солнце и росли диковинные деревья. Девушек видно не было, и вокруг царила удивительная тишина.
– Ваше преосвященство, – дрожащим голосом позвал стражник, опасливо озирая дом. – Ва…
Но тут калитка сама собой захлопнулась, больно саданув стражника по носу. Стражник взвыл, схватившись за лицо, опрокинул своего товарища в грязь и припустил прочь от проклятого дома. Второй проворно вскочил, подхватил копье и понесся не оглядываясь следом за первым.
Отбежав на приличное расстояние, они остановились и укрылись от дождя под сенью полуразрушенного сарая. Первый стражник все ощупывал распухший нос и шмыгал им. Второй то и дело поглядывал вдоль улицы, не появится ли монах, но улица была пуста.
– Что будем делать? – спросил второй стражник.
– Что, что! Откуда я знаю, что! Копье жаль.
– И отца Ансельма, – вздохнул второй.
– Да чтоб он провалился, твой отец Ансельм! Видишь, что вышло? – опять шмыгнул разбитым носом первый.
– Да уж, – поежился второй то ли от холода, то ли от пожелания собрата. – Скажем-то чего?
– Правду, – буркнул первый в ответ.
– Ты с ума сошел! – Второй стражник прижал к себе копье. – Нам никто не поверит.
– Твоя правда. Тогда скажем… скажем, что ничего не видели и не знаем. Отец Ансельм зашел в дом, мы его прождали весь вечер и…
– И нам отрубят головы, за то, что бросили святого