вкус. Мужчины бездумно множили число своих завоеваний, от них не отставали женщины, которые пускались во все тяжкие, лишь бы достичь вершин в искусстве соблазнения. Добродетели семейной жизни осмеивались, супружеская верность считалась пережитком и уделом низших слоев общества. В моду начинают входить всяческие сексуальные извращения. Париж превратился в европейскую столицу галантных приключений.
Слухи о возможности подцепить богатого поклонника, который будет содержать свою любовницу, ни в чем не отказывая ей, привлекали в город толпы бедных молодых девушек, мечтавших вырваться из беспросветной нужды, ибо прожить на заработок работницы не представлялось возможным. Во времена царствования Людовика XVI в Париже насчитывалось более сорока тысяч проституток. Они выходили на промысел в места развлечений – поблизости от кафе и ресторанчиков, на ярмарки, балы, театральные представления. Проститутками пользовались все, от аристократов и священников до мелких чиновников и рабочих, которых уже тогда стало довольно много. Была велика опасность подцепить венерическое заболевание, а потому возник высокий спрос на мастурбацию и оральный секс – намного безопаснее и быстрее. Самые шикарные проститутки фланировали в районе Палэ-Рояля, принадлежавшего тогда герцогу Орлеанскому; именно в то время вокруг дворца росли как грибы бордели высшего класса.
Но старания просветителей не остались втуне – общество также заразилось интересом к приобретению знаний. Хотя женщины и оставались в глазах сильной половины слабым полом, требования к ним также изменились. Уже было недостаточно красоты и бездумного кокетства – в моду вошло выражение rouge et esprit[2], т. е. прекрасной даме надлежало еще и быть умной, дабы овладеть сноровкой поддержать разговор в одном из многочисленных салонов, которыми изобиловал Париж. Мадам Буажелу наняла преподавателей, которым надлежало вложить в смышленую головку Терезы начала философии, а также обучить ее профессионально декламировать монологи из трагедий Расина. Опытная сваха своим глазом профессионала должным образом оценила красоту Терезы, но это сокровище требовало надлежащей оправы в виде новомодного туалета. Мадам облила презрением дорогущие платья матери девочки:
– Французская мода не стоит на месте. Сейчас весь Париж носит туалеты более мягких линий, дорогая, – и пожилая дама с упоением старой сплетницы рассказала историю, не так давно потрясшую местное общество.
Как известно, законодательницей моды в ту пору была королева Мария-Антунетта, окрещенная в народе презрительным прозвищем «австриячка». Ее портниха, швейцарка Роза Бертен, ввела в моду жесткий силуэт с затянутой в корсет талией и необъятными, раздавшимися вбок с обеих сторон юбками. Для этого под ними привязывали к талии с обеих сторон так называемые панье, подкладки, обеспечивавшие эту гротескную форму. Наиболее завзятые модницы увлекались настолько, что могли пройти в дверь лишь повернувшись