раненый! Я сам доктор…
Вся лестница гудит от восторженных криков.
Саша Максимов у себя в квартире слышит эти крики и торопливо надевает валенки. Нянька накидывает ему на шею шарф. Саша его отстраняет.
– Доктор сказал, чтобы ты оделся теплее, возле ёлки не прыгал и через лестничную площадку не бегал, – внушает ему нянька. – Ты меня должен слушаться, как маму.
Женя подбегает к зеркалу. На ней нарядное фантастическое платье.
– Но, няня, раньше ты говорила, что он маму совсем не слушал!
– Он был маленький и ничего не понимал. А теперь он вырос и всё понимает.
– Ничего он и сейчас не понимает.
– Ты, сорока, всё понимаешь!
– Да, понимаю… – сквозь зубы говорит Женя и потирает шею. – Вот синяк. Мне из крепости снарядом попало. Ну хорошо, я за это Тимура сейчас отчитаю.
– Как сейчас? – опешил Саша. – И это после вчерашнего… он придёт?
– Я его позвала.
– Да… Но я уверен, что над ним все смеяться будут.
– «Я уверен… Я… я!…» – вспыхивает Женя. – Подумаешь, герой, Чапаев. А хочешь ли ты знать, что крепость вы не взяли, что Тимур сам дал сигнал отбоя, что, жалея тебя, он открыл ворота?
Саша взволнованно кричит:
– Неправда!
– Правда! Да об этом сегодня во дворе говорят все твои же мальчишки.
Саша после короткого молчания сбрасывает с ног валенки и отрывисто говорит:
– Дай сапоги.
Женя недоуменно смотрит на него и подаёт сапоги. Саша сбрасывает с шеи шарф и так же коротко и резко говорит:
– Ремень дай… папин…
Подтянутый, туго подпоясанный, с перекинутым через плечо ремешком, Саша входит в красный уголок и отыскивает Тимура. Тимур сдержан, Саша взволнован.
– Кто тебя об этом просил? – говорит он. – Какое тебе до меня было дело?
– Я сделал только то, что и ты был обязан сделать для меня.
– Я?… Для тебя?…
– Да, ты для меня. Если бы, – Тимур запнулся, – у меня была беда и я был болен.
– Н-не знаю… – растерянно отвечает Саша.
– Не знаешь?.. – Тимур смотрит Саше в глаза и говорит очень твёрдо, как бы внушая: – Нет, знаешь! Ты сын командира, и ты своих жалеть должен.
Саша смущённо молчит. Тимур неожиданно рассмеялся. Сейчас у него очень простое, весёлое лицо.
– Пойми, пусть это позже… Но когда-нибудь воевать-то будем рядом.
Всё это слышит Вовка. Он застыл, подняв свою дирижёрскую палочку. Потом отчаянно взмахивает ею. И джаз ударяет песню «По военной дороге». Её дружно, весело и грозно подхватывают и ребята, и раненые.
Музыка доносится в квартиру Максимовых, где нарядная Нина торопливо причёсывает волосы. Она смотрит на портрет Максимова, берёт с подзеркальника телеграмму и прижимает её к губам. Потом смотрит, и как будто змея ужалила её в губы. Отскочила приклеенная полоска, и теперь виден прежний текст: «Пишите чаще, как здоров Саша. Целую. Папа». В полном смятении Нина комкает телеграмму.
Входит нянька. Нина, задыхаясь, говорит