Открытый (в)опрос. Общественное мнение в современной истории России. Том I
каждого цеха. Информация об общественном мнении в условиях «застоя» становилась «непубликабельной». Она либо работала на антипропаганду, выявляя не столько успехи советского общества, сколько его неудачи и хронические болезни, либо предлагала решения проблем, которые плохо совмещались или вовсе не совмещались с господствующей в обществе идеологией. Не случайно количество публикаций по материалам опросов в 1960–1964 гг. (58) было вдвое больше числа аналогичных материалов за 1964–1967 гг. (29).
Еще один фактор – отношения между наукой и властью. Все, что не обслуживало мифотворчество, вызывало, как издавна повелось на Руси, настороженность руководства страны. Информация отвергалась, если она не подкрепляла статус-кво. «Застой» вступал в свои полновластные права! Два «прокола» ИОМ «КП» вызвали недовольство власти партийной и комсомольской (такая тоже была, и весьма претенциозная, в лице ЦК ВЛКСМ) и стали поводом для его закрытия. Исследование «Комсомольцы о комсомоле» (проводилось в марте – апреле 1966 г., во время XV съезда ВЛКСМ), вопреки ожиданиям комсомольских вождей, обнаружило высочайший уровень разочарованности молодежи в своей организации. Молодежь отвергала многие сложившиеся способы и практики работы ВЛКСМ, отрицательно оценивала свое участие в его деятельности. Таких выводов система не прощала.
Второй «прокол» – исследование выборности на производстве (проект «Кому быть прорабом?», апрель 1967 г.). Недовольство, если не сказать гнев, партийных идеологов высшего ранга вызвала публикация в газете факта, который объективно вытекал из результатов социологического опроса. Выяснилось, что народ активно поддерживал демократическую идею выборности начальников на производстве на всех уровнях, чуть ли не до министра, выступая против их назначения. Судьба ИОМ «КП» была предрешена. В декабре 1967 г. институт закрыли.
Для любознательного читателя сообщу еще один характерный для того времени факт. Отчет об исследовании выборности на производстве было решено опубликовать. Небольшим тиражом он был выпущен в свет в виде «Информационного бюллетеня Советской социологической ассоциации». Но отпечатанный тираж долго задерживали. В конце концов по прямому указанию партийных органов его уничтожили. Мне известны фамилии только двух владельцев этого раритета. Так что знать историю советской социологии небесполезно и собирателям редких книг[17].
Я хорошо помню то время, когда социологи были вынуждены имитировать научную деятельность, что было обусловлено насильственным внедрением планов социального развития (ПСР) трудовых коллективов (конец 1970-х – начало 1980-х годов). Суть социологической деятельности в тот период состояла не в анализе социальной ситуации, а в разработке бесконечных текстов (социальные паспорта, карты социального фона), призванных доказать осуществимость невозможного – гармонии в отношениях человека и агонизирующего общества. ПСР считались важнейшим инструментом социальной политики – они составлялись в директивном порядке; их