Ты должен почувствовать противника, его напряжение, его силу, и поддаться, словно гибкий молодой куст под порывом ветра. И многое еще, чему так противится сейчас твое тренированное тело и твой разум опытного бойца.
– А ты действительно уверен, что мне не понадобятся годы для того, что бы освоить то, о чем ты говоришь? – токс поднялся, вновь готовый к тренировке и даже не запыхавшийся за то немалое уже время, что провели они сегодня в учебном бою.
– Чтобы сравниться именно в этом искусстве, допустим с благородным воином и великим королем Илакии, тебе не достанет и оставшейся жизни, – старик вновь удивился выносливости, чувствуя, что сам он уже давно выжат как виноградина на винодельне, – Но это искусство не может заменить того опыта, что имеешь ты. Войны ведут не на кулаках. И встреть ты меня, старого или кого-то другого из благородного рода правителей Илакии на поле боя с мечом в руках, у нас, наверное, не было бы ни единого шанса.
– Я не настолько глуп, уважаемый Рэмондо, что бы считать, что твое искусство заменит мне и добрый меч, и тугой лук, – токс шевельнул мускулами, словно ощутил вдруг тяжесть верного меча, – Но, так же часто я оказывался в ситуации, когда уже не было ни доброго меча, ни острого кинжала, ни хотя бы тяжелого кастета с шипами. И тогда оставалось только то, с чем я родился – кулак, клыки да когти. Великий Мастер дал мне силы – я могу кулаком убить ана. Но, владея твоим мастерством, я сумел бы много больше.
– Ты совершенно прав. Настоящий воин, такой как ты, объединяет в себе лучшее от разных стилей, сплетая все это в свою уникальную систему боя – систему, создаваемую им всю жизнь, – старик устало опустился на расстеленную на палубе циновку, – Поэтому тебе не нужно учиться этому искусству. Тебе нужно лишь понять суть его. Почувствовать то течение сил в каждом из нас, те законы движения, которыми можно управлять, превращая могучих воинов в неуклюжих младенцев. И тогда ты сможешь создать свое, данное свыше лишь тебе и неотразимое в твоих руках.
– Я хочу это понять, учитель, – слова старика улюка бередили и без того великое желание токса понять.
– Не волнуйся. Мы все успеем. Только не сразу, не сегодня, – старик улыбнулся на этот раз устало, – Я не уставал так уже много лет, с тех пор как был молодым.
– Хорошо, уважаемый, мы продолжим когда ты вновь будешь готов, – токс присел рядом со старцем, – Расскажи мне о своей любимой Илакии.
– Хм. Рассказ этот может занять годы, – старик мечтательно прикрыл глаза, – Это благословенная земля, обласканная богами и судьбой. Ее бескрайние просторы вмещают в себя все – дикие леса и бескрайние долины, могучие горные хребты и золото коварных пустынь, огромные города, где звучит многоголосье всех языков мира, красивейшие храмы и святые места. Но именно так ты мог бы описать свой родной Токсимер, не так ли?
– Да, Рэмондо, именно так, если только хватило бы красноречия, я и постарался бы описать Токсимер.
– Илакию надо видеть, что бы полюбить