взял фото и покрутил его в руках.
– Ты это из архива выдернул? – спросил он Василия.
– Нет. Это моя фотография.
– А! Ну да! Слышал я о твоей привычке.
– Есть такое.
– А что за привычка? – нервно спросил Лялин, явно не понимая, о чём говорят Габашидзе с Куприяновым.
– Василий Иванович, – пояснил полковник, – хранит фото или описание того, что не нашли. Случай подвернулся, а ему не надо в архив запросы писать. Всё есть в сейфе. Правильно, Василий?
Куприянов согласно кивнул.
– Ну что ты притих, Василий Иванович? – развёл руками Габашидзе. – Давай! Выкладывай что у тебя там в голове зародилось.
Василий положил чёрную папку на стол, достал из пачки сигарету, помял её, понюхал, глубоко вздохнул и сказал:
– Надо бы дело возобновить. Нехорошо, когда вор остался на свободе. Неотвратимость наказания – вот наш принцип.
– Вы что, товарищ Куприянов, с ума сошли? – заверещал Лялин. – У нас и так беда с кадрами. Работать некому! А вам взбрело в голову возобновлять дело двадцатилетней давности! Михаил Ревазович, да скажите вы ему!
Габашидзе многозначительно посмотрел на Лялина, потом на Куприянова, потом опять на заместителя. Почесал лоб.
– Василий, скажи честно, – спросил он Куприянова, – зачем тебе это надо. Ты через месяц, а может и раньше, уже будешь на пенсии. Работу себе хорошую найдёшь. Денежную. Такого спеца как ты с руками оторвут. Зачем тебе эта канитель с давно закрытым уголовным делом. Подумаешь, вора не нашли. Может, он уже давно на том свете? Зачем тебе это, Василий?
– Надо! – Куприянов продолжал крутить в руках сигарету. – Я с этого дела считай, начал свою службу. Надо это дело закончить. Важно для меня это, Михаил Ревазович.
– Нет! Вы что, Куприянов, не слышите нас? – снова вмешался в разговор Лялин. – Вам русским языком объясняют. У нас новые дела не раскрыты. Бандитизм голову поднял. Детей на улицу выпускать опасно. Да что там дети! Сам выходишь и оглядываешься! А вы с этим протухшим делом пристали. Идите домой, Василий Иванович! Не мешайте нам работать!
– Где «работать», а где вы? – жестко сказал Куприянов, посмотрев исподлобья на зама. – Не путайте эти понятия, Александр Николаевич.
При этих словах Василий сломал сигарету и бросил её в пепельницу. Лялин открыл рот от возмущения и направил свой обезумевший и одновременно обиженный взгляд на начальника. Он явно просил Габашидзе вмешаться. Если бы Лялину подобным образом ответил не Куприянов, а кто-либо другой, то он бы заорал так, что стёкла полопались. Но Василий Иванович обладал в управлении непревзойдённым авторитетом. Лялин понимал, что он против Куприянова мелковат.
Габашидзе, поймав беспомощный взгляд заместителя, изобразил на лице гримасу, говорящую о том, что он, мол, тоже не в силах противостоять опытному сыщику. А по сути, Михаил был очень даже согласен с Василием. Лялин явно был лишним в его аппарате. И должность эту он получил только благодаря влиятельному родственнику.