меня высмеяла моя английская дочь: «Папа, ты ещё щелчком пальцев позови официанта. Мы только сели. Подожди. Официант подойдёт. Здесь много клиентов. Не торопись. Посмотри меню. Выбери». И она права. Я пришёл и сразу хочу есть. Я голоден. Я не намерен ждать! У меня нет времени. Они что, лакеи, не видят, что я жду? Вот что, видимо в подсознании, у меня в голове с давних пор… Ведь из какой я страны. Да и сегодня, если сын привозит меня в полупустую гостиницу, он готов к спектаклю, который я устраиваю с выбором номера – туда ли выходит окно, не шумно ли, так ли стоит кровать, есть ли на письменном столе настольная лампа… «В праздном мозгу дьявол отыскивает себе уголок», – смеётся сын, терпеливо помогая мне в этом выборе. Оформляя заселение, менеджер спрашивает, откуда я. «Из России», – отвечаю с гордостью. Ну, такой уж я невротик!
Или, скажем, мы свято верим, что наша литература – шедевр в мировой культуре. Я исхожу из того же. Подарил тут кембриджской семье сборник стихов Тютчева с параллельным переводом на английский. Ну, был повод. Толстенный том. Давно привёз из Москвы. Солидное издательство. Вручил книгу, а на нашей сессии выясняется, что английский перевод очень плохой. Но я ж успокоиться не могу! Послал по интернету известнейшее тютчевское: «Я встретил вас – и всё былое…». Вот мол, какие романсы у нас! В исполнении Дмитрия Хворостовского и Ивана Козловского. И вот выясняется, что весьма своеобразно восприняли в семье, кстати, очень культурной и образованной, этот русский романс! Вероятно, как вариант плача, страданий, слёз и отчаяния: «Большое спасибо. Это вызвало у собаки ужасную нервную дрожь – она явно не готова к восприятию того, как звучат русские романсы….
Я ещё не уверена, что мой русский так хорош, чтобы переубедить собаку. Но мы работаем».
Заключу вопросом: а мы, россияне, имеем хотя бы отдалённо реальное представление о себе? О нашем месте в мировой культуре? О том, что мир думает о нас? Плач, страдания, слёзы, собака… И справедливо ли это? И почему? И что мы можем с этим поделать?
– Мне кажется, что малой толики смирения и самоиронии было бы достаточно.
– Смирения и самоиронии, вы правы, было бы достаточно… Но Россия сегодня являет себя миру агрессивной, авторитарной, обиженной, ущемлённой. А в этом случае, как говорят французы, noblesse oblige! – положение обязывает…
– Увы, но, когда пациент (в данном случае – целый социум) находится в состоянии истерики, никакими рассуждениями до него не «достучаться». А связать его и вколоть успокаивающее – некому. Суверенная страна, чё. Приходится дожидаться, пока разобьет себе лицо, оголодает и от боли и страха начнет осознавать, на каком он свете и что натворил. Самое неприятное, что, скорее всего, маниакальная стадия просто сменится депрессивной. По уму, больного надо серьезно лечить, как лечили немецкого и японского пациентов. Но пока сам не захочет, сделать это невозможно. Ну, может, если американская противоракетная система заработает, то шанс появится.
– Жестоко,