доктору-терапевту, он вас обязательно полечит.
– Нет, к терапевту не хочу. Вы меня, главное, обследуйте, а лечиться я сама могу, – поделилась своим мнением пациентка.
Я не стала с ней спорить. К сожалению, такая позиция очень распространена среди пациентов: они с усердием проходят многочисленные исследования, зачастую совершенно ненужные, а потом занимаются самолечением, полагаясь на информацию из Интернета или опыт знакомых по даче.
Закончив осмотр, я отправилась в ординаторскую в надежде застать там Тёткина, чтобы поделиться историей про мешок с диагнозами.
Терапевт восседал в окружении трёх интернов, присланных для ознакомления с консультативными приёмами. Марк, подрабатывающий в медицинском институте, периодически приводил в клинику своих подопечных и частенько привлекал коллег к процессу обучения, понятно, на добровольных началах. Вот и сейчас, увидев меня, Тёткин оживился:
– Входите, Нина Викторовна, рад вас видеть!
Интерны повернули головы в мою сторону и поздоровались.
– Мы как раз обсуждали диагностику панкреатита. Было бы чудесно, если бы вы смогли показать на вашем волшебном аппарате, как выглядит поджелудочная железа.
– Нет проблем, коллеги. Если один из вас согласится стать подопытным кроликом, другие получат возможность заглянуть в брюшную полость с помощью ультразвука.
Интерны заулыбались, и один из них предложил свой живот в качестве учебного пособия.
– А можно котиком, а не кроликом? – пошутил молодой человек. – У меня фамилия Кошкин.
– Можно, – согласилась я. – Прошу следовать за мной! – и помахала Тёткину рукой.
– А ты чего приходила-то? – спросил Марк.
– Потом, – ответила я и поспешила за интернами, которые, похоже, знали дорогу к моему кабинету не хуже меня.
Уложив добровольца на кушетку, я начала демонстрировать протокол обследования органов брюшной полости. Кошкин был худосочным, а потому органы его были видны практически и без ультразвука.
– Панкреатит, как вы знаете, – комментировала я, – выгребная яма гастроэнтерологии, куда сваливают всё, что не смогли объяснить другими диагнозами, такими, как язвенная болезнь, желчнокаменная болезнь и так далее.
Я вывела на экране изображение поджелудочной железы.
– Вот, коллеги, полюбуйтесь на идеальную картинку. Так выглядит здоровая железа, и такое изображение удаётся получить довольно редко. У пациентов со вздутием живота и ожирением, а именно они составляют большинство направляемых на УЗИ, поджелудочную, как правило, видно плохо, а потому наше заключение будет таким же нечётким и весьма подходящим для пополнения выгребной ямы диагноза.
Дообследовав подопытного «котика», на удивление демонстрирующего исключительно здоровые внутренние органы, я распрощалась с молодыми коллегами, пожелав им успехов.
Не успев закрыться за интернами, дверь в кабинет снова распахнулась. На пороге стояла Олимпиада Петровна, продолжая беседовать с кем-то в коридоре. Я оторвалась от бумажной работы, за которую только что принялась,