пару мест на палубе еще можно было бы, но захотят ли господа полковники из Москвы путешествовать под открытым небом? – осведомился он.
– Захотят-захотят! – точно с таким же подтекстом категорично уведомил Гуров. – Значит, два места нам найдутся. Я правильно понял? Тогда будьте любезны распорядиться, чтобы нам продали билеты.
Он достал из кармана бумажник и выжидающе взглянул на человека в штатском. Тот, как видно, не ожидал подобной решительности от столичных сибаритов и указал на крайнее, глухо закрытое окошко кассы.
Опера проследовали за ним, а он постучал в картонку и негромко окликнул:
– Люсенька, открой!
В окошке появилась жизнерадостно улыбающаяся кассирша. Узнав, в чем суть вопроса, она оперативно оформила два билета с этими самыми нулевыми местами. Довольные хотя бы таким результатом, Лев и Станислав направились к выходу. Неожиданно их окликнул моряк.
– Если позволите, маленький совет, – сказал он, чему-то улыбнувшись. – На судне много студентов, молодежи. Они вряд ли будут всю ночь напролет сидеть в своих каютах. Так что есть возможность с кем-нибудь договориться о том, чтобы хотя бы несколько часов поспать в нормальных условиях.
Поблагодарив его за достаточно дельную подсказку, приятели вышли на улицу, узнали у прохожих, где находится какая-нибудь достаточно приличная гостиница, и вскоре нашли заведение под названием «Мечта». Не мешкая и не торгуясь, они взяли двухместный номер до завтра.
После четырех они сходили за пропусками и довольно рано завалились спать.
Часов в девять утра московские гости, успевшие позавтракать, распростились со своим временным приютом и отправились на автобусную станцию. До Корсакова отсюда было около сорока километров. Это не более часа езды, даже с учетом не самого идеального состояния дорог.
Через полчаса пути справа открылась небесная голубизна бескрайнего залива Анива. Слева высились сопки, покрытые лесом и густыми кустарниками.
– Какая красотища! – уже в который раз повторял Крячко, не выпуская из рук цифровую фотокамеру, специально захваченную в дорогу.
Приятели прибыли в Корсаков часам к десяти и разыскали пассажирский порт. Там их уведомили, что судно на Курилы отбудет в шестнадцать часов, строго по расписанию – минута в минуту. Если, конечно, не произойдет какого-нибудь форс-мажора.
Делать им было нечего, поэтому опера отправились в ближайшую харчевню, чтобы убить время за вторым завтраком. Здесь преобладали блюда корейской кухни. Опера предпочли заказать что-нибудь исключительно рыбное или овощное. Мясное ими было отвергнуто категорически. Кто знает, мычало вчера это мясо или лаяло?
Среди прочего им принесли и нечто совершенно непонятное, но очень вкусное. Оказалось, что это блюдо было приготовлено из гигантского сахалинского лопуха.
Поскольку времени у них все равно было в избытке, приятели решили немного побродить по окрестностям порта. Они осмотрели старый, полуразрушенный,