Костя рассказал, что знал тогда о Пастернаке, проклятом, но не забытом. Увы, он не мог знать, что спустя четыре месяца писатель умрет, что одиозный роман «Доктор Живаго» почти через тридцать лет будет напечатан в журнале «Новый мир», что сын автора только через тридцать один год получит за отца Нобелевскую премию.
Весной Ирине неожиданно предложили место преподавателя в техникуме, который готовил специалистов для ее предприятия. Она согласилась. Они стали видеться реже. Осенью она стала заведующей учебной частью и заместителем директора техникума. Ей нравилась новая работа, работа с людьми, а не с чертежами. Костя радовался вместе с ней и гордился ей. Правда, свободного времени у нее оставалось все меньше и меньше. По телефону она отвечала односложно и, казалось, с видимым облегчением опускала трубку. Иногда трубку брала секретарь и сообщала, что Ирина Геннадьевна сейчас занята.
Наступил день, когда, пообещав позвонить, она не позвонила. Не позвонила она и на следующий день. Костя поехал в техникум.
На месте ее не оказалось, он остановился в коридоре. Она шла по коридору вместе с директрисой. Едва кивнув, скрылась за дверью. Костя ждал. Минут через десять она вышла к нему.
– Извини, я сейчас занята.
– Это ты извини, скажи, когда лучше подъехать?
– Я позвоню.
– Говоришь: позвоню, а сама не звонишь, – с обидой сказал Костя.
– Мне некогда. Я позвоню.
Костя пошел по коридору. Оглянулся. Она помахала ему рукой.
Ах, влюбленные, как много вы обещаете! Как мало успеваете сделать! Как жестоки, когда разлюбите!
Они еще продолжали встречаться. Он пытался вызвать ее на откровенный разговор, но разговор не получался. Ирина с досадой отмахивалась от его слов.
Однажды Костя проезжал в автобусе мимо метро и увидел ее на улице. Она шла с офицером-летчиком. Позже он встретил этого летчика выходящим из директорской приемной техникума.
Ирина рассказала, что офицер как-то связан с военным представительством в их отрасли и что зовут его Метелкин Лев Маркович.
Вообще-то Косте летчик понравился – вежливый, симпатичный брюнет с крупным лицом и ямочкой на подбородке, взгляд открытый и дружелюбный. Когда говорит, немного грассирует.
Костя не был о себе столь высокого мнения, чтобы не понять: счастью пришел конец. Однако он по-настоящему любил Ирину и считал, что она сильно повредит себе, если будет поступать столь стандартно – бессердечно. Спрятав гордость, упрекая себя за эгоизм, он все же попытался отговорить ее от нового союза.
– Послушай, ведь ты говорила мне, что всегда будешь меня любить.
– Это потеряло актуальность.
– Хорошо, ты вправе меня разлюбить, но останься прежней.
– А что случилось?
– Подумай, ведь так нельзя. Не всякому можно поступать, как ты сейчас поступаешь?
– Что ты имеешь в виду?
– То, что это для тебя не подходит. Ты из другого теста. Вспомни, кто твои родители. Вспомни свое воспитание.
Но он уже не был для нее