всегда могли оторваться от сражающегося противника все разом и одновременно либо им приходилось отходить, преследуемыми наседавшим врагом. Вот тут-то и таилась главная опасность оказаться вовлеченными во всеобщую сечу, где уже было не до классически правильных маневров, а каждый резался не на жизнь, а на смерть. Скорее всего, именно поэтому по второй линии стояли воины в расцвете сил, чей опыт и мастерство оказывались крайне необходимы для боя правильным фронтом. В крайнем случае, в дело вступали триарии из третьей линии манипул. Не исключено, что эти матерые ветераны бились уже в плотном фаланговом строю, возможно, давая тем самым расстроенным гастатам и принципам прийти в себя, перегруппироваться и быть готовыми снова пойти в бой. Но, так или иначе, ввод в бой триариев означал, что «дела были плохи», если «дело дошло до триариев»!
Некоторые исследователи склонны считать, что еще одним преимуществом римского боевого построения отдельными манипулами могла быть смена не только подразделениями или отдельными бойцами, но через определенные промежутки времени по команде весь первый ряд мог меняться со вторым, затем второй с третьим и так до тех пор, пока на передовую не возвращались отдохнувшие и перегруппировавшиеся бойцы первого ряда.
В то же время критически настроенные историки полагают, что подобная ротация вряд ли была доступна в ходе особо ожесточенных сражений, когда любая заминка грозила катастрофой, тем более в ходе рукопашной, когда передовая линия римской армии принимала участие в кровавом месиве.
Так или иначе, получается, что шахматный строй римлян в первую очередь вроде бы был связан с их желанием быть максимально мобильными именно при фронтальном столкновении, а также как можно дольше держать наготове свежие отряды. Первый успех той или иной стороны не всегда был залогом окончательной победы. Не исключается, что римский строй подобно пружине смягчал натиск врага, выматывал его и отбрасывал назад.
Впрочем, любые теоретические раскладки хороши лишь на бумаге и в тиши кабинета, а на поле боя, где действует самый доходчивый принцип всех времен и народов: «убей его или он убьет тебя», все могло проходить отнюдь не так гладко, как это могло выглядеть на строевых учениях.
…Между прочим, принято считать, что римский легион был особенно хорош именно в атаке, а не в обороне, когда он вынужден был выстраиваться в каре или в круг. По сути дела, без кавалерийского прикрытия и мощного отряда дальнобойных лучников он не мог ничего противопоставить массированному обстрелу вражеских метательных снарядов (длина броска пилума была значительно меньше полета стрелы!), кроме попыток активными вылазками отогнать врага на безопасное для себя расстояние. Но если враг помимо дальнобойного оружия отличался еще и маневренностью, предпочитал рассыпной строй и на каждый натиск тяжеловооруженных легионеров отвечал… отступлением, то у римских легионов возникали серьезные проблемы. Порой это приводило к печальным последствиям для римских