спрятал игрушку в карман, ещё не зная, что совсем скоро, а потом ещё и через много лет этот прозрачный красавец сослужит ему хорошую службу, выручит в трудный момент.
Глава седьмая
Через два дня в городском парке, на спрятанной в кустах скамейке, где так любят уединиться влюблённые, распить бутылку-другую мужики, студентки и старшеклассницы покурить под разговор, поверяя друг дружке сердечные тайны, сидели Мишаня и Чиж. Мишаня отдал Чижу честно заработанную им тысячу и сказал, что тот может в ближайшие две недели не звонить, потому что заказов нет. На что Владик с радостью согласился, уже предвкушая, как он оторвётся в Ялте рублей на 300–400.
– Вот это настоящие бабки, побольше бы таких должников.
– Ну ты сильно не радуйся и особенно не сори ими. Ты всей опасности не знаешь, которая за ними стоит. Запомни, Чиж: чем больше берёшь, тем тяжелей могут быть последствия. Хорошие деньги у обычных граждан не водятся, а необычные тем и необычны, что потом присниться могут или, что ещё хуже, на узкой тёмной дорожке встретиться. Да смотри, когда широко гулять будешь, не сболтни лишнего, особенно бабам, а то похвастаться по пьянке захочешь и спалишь нас всех. Всё, что мы позавчера сотворили, из головы выбрось, забудь. А на пустое место вставь картинку, как ты в стройотряд ездил или на шабашку куда подальше в Сибирь.
Тут к скамейке подошёл Селиванов и, поздоровавшись, присел рядом. Чиж засобирался уходить – уже руки чесались скорее пересчитать деньги и насладиться видом разноцветных купюр, обещающих в скором времени южное солнце, ласковое море, сладкий виноград, марочные массандровские вина, нежные, тающие во рту шашлыки, молодые упругие девичьи тела и ещё много-много всего такого, о чём мечтаешь, когда тебе чуть за двадцать.
– Последний вопрос, Чиж. Где это ты такой хороший чёрный мешок взял? Как раз к его голове по размеру подошёл.
– Да у сеструхи, из-под сменной обуви…
И тут Вовик и Мишаня дружно захохотали, представив себе, как этот «боевой чёрный мешок», бывший главной деталью их криминальной операции, с вышитой белыми стежками надписью «Лиза Чижевская, 4-й Б», тихо и мирно висит себе на вешалке в школьной раздевалке, и никто вокруг даже предположить не может, в отбирании какого количества денег он недавно участвовал.
– Ну ты ей хоть конфет шоколадных купи, раз такое дело…
Чиж ушёл, и Волошин отдал Селиванову его долю. Вовик, всё время сбиваясь и путаясь в цифрах, как первоклассник, обалдело пересчитывал полученную пачку денег и наконец-то закончил – 400 рублей. Столько он не то что никогда в руках не держал – не видел никогда. Среди синих пятёрок, красных червонцев и фиолетовых четвертаков зеленели две диковинные, никогда ранее не виданные 50-рублёвые купюры, завораживая своей незнакомостью и покупательной способностью. Во рту пересохло, руки слегка подрагивали, на лбу выступила испарина, в голове крутился цветной калейдоскоп из того, что на эти деньги можно будет купить. Из этой цветной круговерти поочерёдно