Шершень, займи рупь на пиво, с зарплаты отдам, – улыбаясь, сказал Лёнька.
– У меня нету… – растерянно ответил Серёжа.
– А ну подыми руки, я в карманах посотрю, – сказал тот, придвигаясь вплотную.
«Ну и что теперь делать? – подумал Вовик. – Лёньку я вырублю, тут нет вопросов, а Гена этот и порезать может. А если даже он без ножа сейчас, то что, нам с Шершнем школу потом бросать, или как? Если я сейчас махаться начну, они от нас уже не отцепятся…»
– У меня есть рубль, могу одолжить, – сказал он.
Лёнька удивлённо посмотрел на Селиванова – видно, он не привык, чтобы кто-то просто так, по доброй воле, отдавал деньги. Он был уверен, что их надо или отнять силой, или украсть. Украсть было даже предпочтительнее – безопасней и тише, меньше вероятность нарваться. Вместе с удивлением в глазах мелькнула досада – эх, лишили удовольствия лишний раз залезть в чужой карман. Он быстро цапнул рубль у Вовика из пальцев и, прищурившись, спросил:
– А может, у тебя ещё найдётся?
– Больше нет.
– Дай я в карманах посотрю, – и сделал движение в его сторону.
Но Вовик быстро отступил назад, став в стойку, чуть приподняв руки. При этом он жёстко посмотрел противнику в глаза, как бы предупреждая: ещё шаг – и будет плохо. Лёнька остановился в нерешительности, почувствовав перед собой сильного и умелого противника, оглянулся на Гену, ища у него поддержки. Генка мгновенно оценил ситуацию и понял, что перед ними не тот человек, который просто так даст себя обшмонать. И толку-то? Ещё какую мелочь выгрести у школьника из карманов? С дракой? Мазы нет… по-другому надо…
– Осади, Кудя, не трогай их, пацаны нам помогут этого фраера найти. Поможете, пацаны?
– Да, да, конечно, поможем, – закивали головами Шершень и Вовик почти одновременно.
– Вот и хорошо, мы, может, завтра уже с Толяном подрулим, а вы пока в уме прикиньте, кого сегодня в школе не было (может, болеет или прогулял просто). И девчонок у вас тут красивых много, завтра-послезавтра ещё посмотрим, может, познакомите, с кем скажем. Ну всё, до встречи.
Ребята нашли работающий телефон-автомат, и Шершень позвонил Хрону. Лёшкин дед долго кричал ему куда-то вглубь квартиры, и, наконец, Лёха взял трубку. Они договорились сейчас подскочить к нему домой. По дороге Вовик спросил, не знает ли Серый этого Гену, и тот рассказал, что узнал его – один раз видел до этого.
– Это Генка Копьё. То ли у него фамилия подобная, то ли кличка такая, потому что он весь заострённый какой-то. У матери в салоне одна из парикмахеров недалеко от них живёт, так он с её дочкой встречался, они и жениться вроде собирались. А скоро у ней квартиру обчистили, да так грамотно, что ясно было: это работа кого-то из своих, кто в доме бывал и знал, где что лежит. Вскоре после этого Генка эту девочку бросил и вроде куда-то уехал. Я слышал, как мать с тётей Наташей на кухне разговаривала. Так мать ещё случай напомнила, когда он к ним в парикмахерскую стричься приходил и у них из всех сумок деньги пропали. Она вспомнила, как он в туалет ходил