вернёшься через неделю, – заверила её Галя. – Живая и здоровая. И мы с тобой обязательно куда-нибудь поедем.
Женщина ничего не ответила. Всю дорогу до больницы она кашляла и с тоской смотрела в окно.
В приёмном покое, где их высадила скорая, пожилая медсестра с серым от усталости лицом и небольшими усами над верхней губой поинтересовалась у врача:
– Георгий, ещё одну привёз? Кардиологическая, что ли? Учти, в кардиологии мест нет.
– Лидия Степановна, кладите её в терапию, в пульмонологию, в конце концов! – буркнул доктор. – Её нужно положить, вы понимаете? – он сделал большие глаза, и Гале стало страшно. Какой же диагноз поставил матери этот человек?
– Сейчас вам выпишут все направления, пойдёте на рентген, сдадите кровь – и вас определят в палату, – повернувшись к девушке, сказал он. – На этом я с вами прощаюсь.
Гале снова стало страшно, как будто их покидал кто-то близкий.
– Её спасут? – прошептала она.
– Надеюсь, – ответил доктор. – Во всяком случае, здесь всё для этого сделают.
Он быстро выбежал из здания, и вновь поступившими занялась пожилая медсестра. Видя тяжёлое состояние Елены Васильевны, она подвезла каталку, усадила на неё больную и покатила по коридору.
– На рентген пройдём без очереди, – Лидия Степановна толкнула дверь с белой табличкой, не обращая внимания на кричащую и стонущую очередь, лишь бросила куда-то в сторону:
– У меня больная тяжёлая, граждане. Ну, будьте же людьми!
Галя пыталась пробиться следом, но медсестра буркнула:
– Ждите здесь.
Озверевшая очередь набросилась на девушку, обвиняя бедняжку во всех смертных грехах, но Галина их не слышала. Она напряжённо размышляла. Самым важным для установления диагноза врач считал снимок. Когда же он будет готов? Сразу или на следующий день? Если на следующий день, когда же маму начнут лечить? И какое лечение ей назначат? Она добьётся, чтобы рентгенолог сию минуту описал снимок, даже заплатит, если придётся. Девушка навалилась на дверь и отлетела к стене, когда Лидия Степановна сильной рукой распахнула её и вывезла коляску с полуживой от усталости матерью.
– Скажите, когда будет готов снимок? – бросилась к ней Галя.
– Минут через десять, – медсестра смахнула с усов каплю пота. – Стой тут. Тебе всё вынесут.
– Куда же вы её повезёте сейчас? – с тревогой спросила девушка. – Где я вас найду?
– А в приёмном и найдёшь, – отозвалась Лидия Степановна. – Без снимка мы не поместим вашу маму в отделение. Тебя дождёмся в любом случае.
– Мамочка, я скоро! – Галя хотела обнять Елену Васильевну, но женщина, кашлянув, как-то неловко завалилась набок, и Лидия Степановна, толкнув каталку, побежала по коридору.
– Что с ней? – Галя рванулась следом, но медсестра остановила Лопатину сильной рукой:
– Я же сказала – забери снимок! Буду ждать тебя в приёмном.
Вскоре она растворилась в полумраке коридора, пахнувшего хлоркой. Галя отвернулась к стене и, стараясь не думать о плохом, принялась ковырять синюю облупившуюся