жаловаться буду, – возмущенно мяукал Мюнцель.
Маэстро Чинизелли сначала просил, потом грозил, да так их и не убедил.
– Мы, львы да тигры, большие и страшные хищники, повелители саванн и джунглей – и с котом-акробатом в картонной гриве, да к тому же по совместительству ловящим мышей на цирковой кухне, вместе выступать не будем! Не по ранжиру!
Хоть Мюнцель и Мики и обиделись, да делать-то нечего, пришлось снять картонную гриву.
– Но как же она мне шла! Каким грозным и могучим казался я всем! – думал Мюнцель.
Да, забыл сказать, что Педро-Бразильянец был тот ещё прохвост, плут и мелкий воришка и промышлял тем, что за отдельную плату и в свободное от работы в цирке время помогал разным тёмным личностям вскрывать хитроумные замки, чем и заслужил известную репутацию среди воришек и прозвище «Педро-бес в ребра». Был пару раз пойман маэстро Чинизелли и безжалостно выдран, однако за цирковые таланты прощен. Предлагал он и Мюнцелю поучаствовать в парочке тёмных делишек, чтобы составить себе небольшой капиталец, но получил решительный отказ. Однако, восхищенный талантами нашего дрезденского кота, научил его разным хитростям, как то: обходить тайные ловушки и открывать наисложнейшие замки. А Мюнцель был кот практичный и не отказался.
– Мало ли, а может, пригодится?
Дружно и весело протекала цирковая жизнь: успех в Вене, Грассе и Зальцбурге. Цирковой номер пушистых канатоходцев вызывал всеобщий восторг, а особенно – мадам Чинизелли, ведшей цирковую кассу. Мальчики и девочки, вместе с родителями, толпами устремлялись на представления, раскупая билеты, да так быстро, что приходилось давать по пять, а то и по шесть представлений в день.
И вот, гастролируя по разным городам, цирк добрался до Венеции. Бесчисленные толпы народа, лучшие семейства города и даже сам Дож посетили цирк. Успех был грандиозным! Денежки так и лились рекой, к радости мадам Чинизелли! Пять, шесть, а то иной раз и семь представлений в день! Вызовы на бис, сальто-мортале под куполом цирка, разноцветные шарики – всё слилось в глазах Мюнцеля и Мики в один пестрый калейдоскоп!
А поздними вечерами наши артисты плелись на кухню, где должны были ловить расхищающих съестные припасы мышей.
– Ну нет, Мики! Это решительно невозможно, – ворчал Мюнцель, – прыгаем весь день под куполом, жонглируем, по канату туда-сюда, туда-сюда бегаем! Так ещё и мышей по вечерам ловить заставляют!
– Да-а, ловко устроилась мадам Чинизелли! И жить нас определили в старом сундуке для реквизита, который уж и от ветхости разваливается, – отвечала Мики, затыкая очередную дыру подушкой, сшитой из лоскутков ткани. – Ну, да хоть тепло.
– Всё! Я решился! Завтра же пойду к хозяину и потребую больше денег! Уж я ему покажу, на что способен решительный кот!
Но назавтра вся его смелость куда-то улетучилась: а вдруг выгонит из цирка! Робкими шажками приблизился Мюнцель к двери повозки господина директора