стоит, я на пулю не пойду, мне еще пожить охота!
Я задумался. Оставлять Киргиза там нельзя, рано, или поздно менять надо. Я разводящий, стало быть, это моя обязанность менять постовых на карауле, несмотря на то – долбанулся ли умом один из них, или в здравом рассудке.
А Гиляз – помощник начальника караула и он в отсутствие последнего обязан принимать решение.
Но он не стал брать на себя ответственность. А командира взвода, заступившего в наряд в качестве начальника караула, как всегда на месте нет.
Вот бы где он пригодился, как офицер, как старший, как человек могущий принять то единственное, правильное решение. Но время неумолимо шло вперед.
Начальника, как не было, так и нет; Гиляз упорно молчит и делает вид, что будто бы занимается другими, более важными делами.
Я разбудил Вову Новосельцева, сменщика того засранца Киргиза, и пошли мы с ним вдвоем в неизвестность.
Идем мы в глубокой и тихой ночи, совершенно не по Уставу, рядышком друг с другом и рассуждаем:
– Вот ушел он, Вова, на пост и был нормальным парнем. Возможно случилось, что-то на посту и он е… ся. Может же быть такое, Вова?
А он напуганным голосом: как же, разбуди, кого ночью, обрисуй ситуацию и скажи, что ты пойдешь ему на смену – немного найдется охотников, отвечает:
– Н-н-не знаю.. Ничего я не знаю. Х…й его знает, что случилось с этим чуркой!
А Вова в то время «дед» по службе, еще не успел толком проснуться, идет и прикуривает сигарету, опять же не по Уставу. Кто же курит в строю?
Идем мы, значит, с Вовой идем, оба понурые и немного напуганные – черт знает, что еще выкинет их обезумевший товарищ. Возьмет, чего доброго, и откроет огонь на поражение.
Вот уже пост, на котором стоит эта «редиска». И тут же этот нехороший человек выкрикивает бодрым таким голосом:
– Стой, кто идет!
Я в ответ ему строго по Уставу:
– Идет разводящий!
Безумец наш, который, судя по голосу, не очень похож на безумца, игривым тоном подает команду:
– Разводящий ко мне, остальные на месте!
В таких случаях разводящий подает команду:
– Смена, стой!
После этого он продолжает идти один. В той ситуации все было так, как предписывает Устав. И, как гром среди ясного неба поступает команда:
– Разводящий, стой!
В моем мозгу молниеносно пронеслось – сейчас начнет палить без предупредительного выстрела в воздух, но команду выполнил неукоснительно. Шутки давно закончились.
В данном случае идет разговор не двух друзей-сослуживцев, а часового с разводящим. Киргиз продолжает умничать:
– Разводящий, осветить лицо!
В других случаях, разводящий фонарик берет с собой не всегда, чего уж греха таить, хотя, если следовать, букве Устава, то фонарик это обязательный инструмент разводящего в темное время суток.
Но кто у нас живет, соблюдая все требования законов? Скучное это занятие, поэтому в обычной