и робко
Когда вглядеться торопилась мгла.
Печаль в груди загадочные звуки
Пленительного гусле заменить
Смогли надеждой, что уйдёт разлуки
Тревожный холод. Ангелов винить
В дней прежних скуке смысла я не вижу,
Как и чертей, ведь разный крест у всех.
Любя тебя, ужели ненавижу
Ресавскую пещеру4 я за грех?
Сиборд
В проливе Скагеррак вновь волны бьются.
В коралловом чертоге пляшет Ран5
С Эгиром то, и девы вод смеются
Заносчиво и дерзко, на таран
Идя воды пенящимся потоком
Судёнышка несчастного у скал
Где в полумраке неба одиноком
К Асгарду путь Тор молний высекал
Огнём свирепым со времён драккаров,
Людей оберегая и богов
От их врагов предательских ударов
У каменистых фьордов берегов.
Забросить сеть волшебную, в пучину
Чтоб мореходов храбрых утянуть —
Задача Ран. Ей незачем в личину
Рядиться добродетели. Вернуть
Её расположенье только златом
Блестящим можно, ведь у леди есть
Вкус к безделушкам ярким, что палатам
Её изящным прибавляют честь.
Один лишь Линдеснес6 глазницы жаром
Своей спасти способен моряков,
Зажгя в сердцах надежду щедрым даром
Творца у ленты сумрачной песков,
Чтоб, как сиборд, играть на души нотах
Под ангелов хор дружный среди туч
В час предрассветный, в поднебесных гротах
Когда скорбит, как узник, света луч.
Гавалдаш
Камней поющих страстное дыханье
В далёкий Гобустан7 меня зовёт,
И замирает сердце в ожиданье,
Что счастье дух мой трепетный найдёт,
И я смогу петроглифов секреты
На валунах гигантских разгадать,
Которые в плащ солнечный одеты.
Под ветра танец яллы ожидать
Привыкла шагов эхо у дороги,
В пещеру Мать которая ведёт
Навстречу Богу с ангелами, ноги
Где Магдалина вымыть грустно ждёт
Христа, когда он явится незваный
На праздник жизни. Горько грязевой
Вулкан с насмешкой булькнет, долгожданный
Спаситель, мол, спасайся. Быть живой
И не сходить с тропы – удел зловещий,
Не быть чтоб поцелованной змеёй
Злорадно в пятку, будто Олег Вещий,
Идя на свет замшелой колеёй.
Лира да браччо
Перперикон8 напомнил мне невольно
О крае, песни где слагал Орфей.
Подобно барду, ветер своевольно
Напевом пылким торопился фей
На белый танец пригласить, и звоном
Струн лиры воздух был мертвецки пьян,
Когда закат с пленительным поклоном
Вёл путников задумчиво