на пир.
Саломея. Выведите сюда пророка.
Первый солдат. Мы не смеем, царевна.
Саломея (подходит к краю водоема и смотрит в глубь его). Как там темно! Ужасно, должно быть, сидеть в такой темной дыре! На могилу похоже… (К солдатам.) Вы не поняли меня? Выведите его сюда. Я хочу его видеть.
Второй солдат. Царевна, я прошу тебя, не требуй этого от нас.
Саломея. Вы заставляете меня ждать.
Первый солдат. Царевна, наши жизни тебе принадлежат, но то, что́ ты хочешь, мы не можем сделать… И не к нам тебе нужно обращаться.
Саломея (смотрит на молодого сирийца). А!
Паж Иродиады. О! Что́ будет? Я уверен, что случится несчастье.
Саломея (подходя к молодому сирийцу). Нарработ, ты это сделаешь для меня, ведь правда? Ты это сделаешь для меня? Я к тебе всегда была расположена. Не правда ли, ты это сделаешь для меня? Я только посмотреть хочу на него, на этого странного пророка. О нем так много говорили. Я так часто слышала, как говорил о нем тетрарх. Мне кажется, он боится его, тетрарх. Я уверена, что он боится его… А ты, Нарработ, ты тоже боишься его?
Молодой сириец. Я не боюсь его, царевна, я никого не боюсь. Но тетрарх строжайше запретил, чтобы кто-нибудь приподнимал крышку с этого водоема.
Саломея. Ты сделаешь это для меня, Нарработ, и завтра, когда я в своих носилках поравняюсь с дверьми торгующих идолами, я уроню для тебя маленький цветок, маленький зеленый цветок.
Молодой сириец. Царевна, я не могу, я не могу.
Саломея (улыбаясь). Ты это сделаешь для меня, Нарработ. Ты же знаешь, что ты это сделаешь для меня. И завтра, когда мои носилки поравняются на мосту с теми, что торгуют идолами, я посмотрю на тебя сквозь кисейные завесы, я посмотрю на тебя, Нарработ, и, может быть, я улыбнусь тебе. Посмотри на меня, Нарработ. Посмотри на меня. А, ты знаешь наверно, что ты сделаешь то, о чем я тебя прошу. Ты это наверно знаешь, не правда ли?.. Я это знаю наверно.
Молодой сириец (делает знак третьему солдату). Выведите сюда пророка… Царевна Саломея хочет его видеть.
Саломея. А!
Паж Иродиады. О! Какой странный вид у луны! Как будто это рука мертвой, которая хочет закрыться саваном.
Молодой сириец. Очень странный вид у нее. Она как маленькая царевна с глазами из янтаря. Сквозь облака кисеи она улыбается, как маленькая царевна.
Пророк выходит из водоема. Саломея смотрит на него и отступает.
Иоканаан. Где тот, чаша скверны которого уже преисполнена? Где тот, что однажды, в одежде из серебра, умрет перед лицом всего народа? Скажите, чтобы он пришел сюда, дабы он внял голосу того, кто взывал в пустынях и в дворцах царей.
Саломея. О ком говорит он?
Молодой сириец. Этого никогда не знаешь, царевна.
Иоканаан. Где та, что, увидев мужей, на стене изображенных, лики халдеев, означенных красками, предалась похоти глаз своих и отправила послов в Халдею?
Саломея. Он говорит о моей матери.
Молодой сириец. О нет, царевна.
Саломея. Да, он говорит о моей матери.
Иоканаан. Где та, что отдалась военачальнику