Воет «Queen».
Сто километров от Москвы
и выше звёзды исполиньи,
и даже бог, их исполнитель,
к ним, невозможным, не привык.
Сто километров от Москвы
и позже наступает вера,
иначе каждый будет прерван,
иначе не дожить, увы.
Сто километров от Москвы,
не меньше, вещи, люди те же.
Похоже, русский был не сдержан
в распространении молвы.
Сто километров от Москвы
и хватит (тихо, не сияя)
для обретения себя… И
прямые, видишь ли, кривы.
Владимир БОЯРИНОВ
«Какая весёлая сила…»
Какая весёлая сила,
За дали степные маня,
И голову мне закружила,
И заворожила меня!
И глядя с земных колоколен,
И стоя на звёздной меже,
Я был непривычно спокоен,
Как будто предвидел уже,
Что в жизни за высшее благо
Останется, сколь ни ряди,
Весёлая эта отвага,
И лучшего нет впереди.
И лучшего нет и не будет
Ни в буднем, ни в праздничном дне.
А молодость нас позабудет —
Не будет, не будет вдвойне!
Не будет прощенья у Бога,
И память покуда жива,
Навстречу несётся дорога,
И кругом идёт голова!
Борис МИХИН
Как быть
В четыре завтрак, в пять на смерть
(в штыки на пулемет не выжить).
Вперёд.
А пулемет всё ближе,
а не вперёд, – то жить не сметь.
Война – не зло, а зло-диез:
культи, кишки, дерьмо и трусость,
и – ноты намотать на струны —
завидовать чужой стезе.
Когда однажды без очков
я больше не увижу звёзды,
зачем мне будет быть?
Издёвка
гранаты с вырванной чекой.
Закрашеная седина —
боязнь себя (живым пристало).
Ты всё ещё непересталым.
Но как быть с теми, кто до нас?
Владимир БОЯРИНОВ
Ворон
Белый свет ему не внове,
Он летает триста лет.
Всё взывает: «Крови, крови!..»
Крови, видите ли, нет.
Неразумный, ты откуда?
Чёрный ворон, ты поверь, —
И тебе придётся худо
На пророчествах теперь!
Борис МИХИН
Проводник по транзитным реальностям
Обитатель транзитных миров,
где нет чая с айвовым вареньем,
нет Айовы и в каждом втором
нет от первого повторения,
неизвестным типажем застыл,
как в картинах маститых голландцев.
А стреляют не холостым
и потом лезут поцеловаться
девиантные страсти.
Пора,
мир изменится пополудни,
ты – с собой меня, и протарань
нашу целостность полулуний,
нашу жажду