здесь, в сюрреалистичном заводском антураже, превращенном в антураж художественный – все, что отмечено подлинностью, легко преображается одно в другое, – она чувствовала себя как рыба в Москве-реке, на которой стоял «Красный Октябрь». И найти себе здесь вечернее развлечение было ей поэтому несложно.
Выбрав на сегодня из всего предлагаемого терменвокс, Белка включила кофемашину. Выпила чашку кофе с золотой пеночкой. Побродила по сетям, интересуясь у друзей, кто из них сегодня готов идти вместе с ней на концерт. Откликнулись человека три, все остальные, наоборот, позвали ее на голографическую выставку в ЦДХ.
«Жизнь удалась, чё», – подумала Белка.
И в ту же минуту, как она это подумала, колокольчик над входной дверью угрожающе звякнул. Явилась платиновая красавица, не запылилась! Что ж, стоит порадоваться своей предусмотрительности. Но радоваться Белка не стала, а поспешно вывела на экран заблаговременно открытый сайт отеля в Пиренеях.
Она сидела спиной к двери, вглядываясь в экран и ожидая очередного начальственного распоряжения, которое, разумеется, будет отдано прямо с порога.
– А вы все-таки не ушли? – услышала она. – Непохвальное усердие.
Белка обернулась. Великолепный Ленкин супруг смотрел на нее, стоя в дверях.
– Почему же непохвальное? – поинтересовалась она.
– Потому что работы у вас никакой нет.
– А вы откуда знаете?
– Нетрудно догадаться. Елена способна организовать только имитацию бурной деятельности. Для этого достаточно будних дней, нет никакой необходимости работать в выходные.
– И что? – усмехнулась Белка.
– И вы можете идти домой.
– Зачем?
– Что – зачем?
Ага, наконец он удивился.
– Зачем мне идти домой в Южное Тушино, если лучше посидеть на работе еще часок-другой, а потом провести вечер на «Красном Октябре»? В хорошей компании за веселыми занятиями.
Если не знаешь, что сказать, говори прямо. Белке было интересно, как он к этому отнесется.
Он расхохотался. Отлично! Этот Кирилл нравился ей все больше.
– Так вы из городских пижонов? – спросил он, отсмеявшись.
– Ну, вроде, – согласилась Белка.
– Странно, что я сразу не догадался.
– А каким образом вы могли догадаться?
– Да хоть по прическе.
Прическа у Белки была в самом деле пижонская: стрижка под ежик. Для лета, она считала, самое оно: и не жарко, и с простенькими платьицами смотрится отлично.
– Почему вы улыбаетесь? – спросил Кирилл.
– Один мой приятель, когда я так подстриглась, спросил: «Ты прическу, что ли, поменяла?» Мы с ним двадцать лет знакомы, я за это время прическу меняла раз сто, но он впервые заметил.
– Я думал, это из анекдота, – сказал Кирилл. – А прическа вам идет не очень. Чересчур стильная.
– Ничего, – усмехнулась Белка. – Мне нравится, а вы привыкнете.
Все-таки