просто очаровательна.
– Рассыльный проводит вас в номер. Приятного отдыха!
Тут оказался лифт, тяжеловесная конструкция, украшенная чеканными завитушками и освещённая настоящими бра. Рассыльный закатил следом за нами тележку с багажом и торжественно повернул рукоятку. Лифт вздрогнул, Роберта вцепилась мне в руку, слегка испугавшись. Успокаиваю ее улыбкой и мы медленно возносимся на второй этаж. Небольшой тихий коридорчик, мягко освещенный несколькими стенными плафонами, толстый ковёр на полу глушит шаги. Да, здесь явно ценят покой. Роберта притихла, осторожно идёт рядом, ей как будто не по себе. Да и я волнуюсь.
– Пожалуйста, проходите.
Рассыльный распахнул дверь и с приглашающим жестом пропустил нас вперёд.
– Пойдем, Берта, – шепнул ей, она нерешительно сделала шаг и остановилась на пороге, с любопытством оглядывая комнату.
Беру ее за руку и мы вместе заходим, сзади слышно, как закатывается тележка и наш багаж ставится на пол у двери. Большая светлая комната, на стенах пейзажи в простых деревянных рамках. Два широких окна, солидные бордовые занавески, сейчас свёрнутые в стороны. В центре под небольшой люстрой стол с четырьмя стульями. Двуспальная кровать под балдахином, однако. В углу ещё одна дверь, ну, понятно. И ещё маленький столик и два креслица в углу возле одного из окон. Ростовое зеркало у стены возле кровати. Чисто, тихо, аккуратно, и на полу обязательный толстый ковёр. Очень все нравится и уже хочется, чтобы рассыльный куда-нибудь испарился. Что он и делает, получив доллар на чай и обалдев от такой щедрости.
Едва за ним закрылась дверь, мы с Робертой заключили друг друга в объятия и даже не целовались. Просто молча стояли, прижимаясь друг к другу, желая почувствовать, что мы, наконец, вместе.
– Берт, мы с раннего утра ехали сюда и даже не могли подойти друг к другу, это было ужасно, – тихо шепнул ей на ухо. Почему-то не хочется говорить во весь голос, так убаюкивает эта тишина вокруг.
– Милый, я тоже вся извелась, так устала… И мне так хорошо сейчас, так хорошо… Мы вместе и скоро обвенчаемся, – голова Берты уже таким знакомым и родным движением ложится мне на грудь, прижавшись щекой. Ласково накрываю ее ладонью и глажу мягкие ароматные волосы.
– Нас уже обвенчали в книге регистраций, миссис Грифитс. Берт…
– Что?
– В поезде, я заметил… Что с тобой было? Несколько минут ты как сама не своя была… Что-то случилось?
Она крепче обняла, прижалась… Зашептала.
– Помнишь ночь на берегу, костер? Ты рассказал… А теперь он попытался говорить со мной, убеждал передумать, выйти из поезда, сбежать от тебя. Сказал, что…
Почувствовал, как она вздрогнула. Погладил по голове, тихо сказал ей…
– Говори все, любовь моя. Самое время, нужно от всего избавиться до венчания. Говори…
Порывисто вздохнула…
– Он сказал, что ты все лжешь, что мне грозит опасность… Смерть. И что если я уйду от тебя – ты исчезнешь.
Умен, крыса… И не отступает.
– В этом он прав, Берта.
– В