царство прошло;
Вещих птиц на груди и в груди
Отшумело до завтра крыло…
Облака еще плачут, гудя,
Но светлеет и нехотя тень,
И банальный, за сетью дождя,
Улыбнуться попробовал День.
Ванька-ключник в тюрьме
Крутясь-мутясь да сбилися
Желты́ пески с волной,
Часочек мы любилися,
Да с мужнею женой.
Ой, цветики садовые,
Да некому полить!
Ой, прянички медовые!
Да с кем же вас делить?
А уж на что уважены:
Проси – не улечу,
У стеночки посажены,
Да не плечо к плечу.
Цепочечку позванивать
Продели у ноги,
Позванивать, подманивать:
«А ну-тка, убеги!»
А мимо птицей мычется
Злодей – моя тоска…
Такая-то добытчица,
Да не найти крюка?!
Свечка гаснет
В темном пламени свечи
Зароившись как живые,
Мигом гибнут огневые
Брызги в трепетной ночи,
Но с мольбою голубые
Долго теплятся лучи
В темном пламени свечи.
Эх, заснуть бы спозаранья,
Да страшат набеги сна,
Как безумного желанья
Тихий берег умиранья
Захлестнувшая волна.
Свечка гаснет. Ночь душна…
Эх, заснуть бы спозаранья…
Декорация
Это – лунная ночь невозможного сна,
Так уныла, желта и больна
В облаках театральных луна,
Свет полос запыленно-зеленых
На бумажных колеблется кленах.
Это – лунная ночь невозможной мечты…
Но недвижны и странны черты:
– Это маска твоя или ты?
Вот чуть-чуть шевельнулись ресницы…
Дальше… вырваны дальше страницы.
Бессонницы
1
Бессонница ребенка
От душной копоти земли
Погасла точка огневая,
И плавно тени потекли,
Конту́ры странные сливая.
И знал, что спать я не могу:
Пока уста мои молились,
Те, неотвязные, в мозгу
Опять слова зашевелились.
И я лежал, а тени шли,
Наверно зная и скрывая,
Как гриб выходит из земли
И ходит стрелка часовая.
2
«Парки – бабье лепетанье»
Сонет
Я ночи знал. Мечта и труд
Их наполняли трепетаньем, —
Туда, к надлунным очертаньям,
Бывало, мысль они зовут.
Томя и нежа ожиданьем,
Они, бывало, промелькнут,
Как цепи розовых минут
Между запиской и свиданьем.
Но мая белого ночей
Давно страницы пожелтели…
Теперь я слышу у постели
Веретено, – и, как ручей,
Задавлен камнями обвала,
Оно уж лепет обрывало…
3
Далеко…