не нашли. А на блокпосту с тех пор действительно не прозвучало больше ни одного выстрела. Лишь где-то там, совсем недалеко от нас, всю ночь гремели выстрелы, и небо светлело от трассирующих пуль.
Детский сад
Самый старший сын Рувена погиб в Ливане, второй сын – в теракте. Сам Рувен был многодетным отцом-одиночкой. Кроме двух старших, у него было ещё четверо детей, которых он воспитывал один после скоропостижной смерти жены. Второй сын Рувена, Арье, в момент гибели учился в особой полувоенной ешиве[3] для детей поселенцев. Телевидение и газеты в те дни подробно рассказывали о том, как «двое террористов ворвались в ешиву прямо средь бела дня и открыли огонь по ученикам», и о том, что «девять человек, включая рава[4], погибли на месте». Среди этих погибших был и сын Рувена. Жертв могло быть гораздо больше, но подоспевшая охрана ответным огнём уничтожила обоих нападавших. Организация «Народный фронт освобождения» взяла на себя ответственность за теракт и заявила, что расстрел в ешиве явился актом возмездия за гибель членов семьи Абу Бадр во время карательной акции израильской армии в деревне Умм аль Зайт, когда снаряд израильского танка угодил в один из домов деревни. Все члены семьи, находившиеся в это время в доме, погибли. Местные и иностранные телеканалы потом не раз показывали залитые кровью стены разрушенного дома. Добровольцы и специальная команда из местных потом долго отскребала со стен останки погибших. В телеобращении, переданном организацией, тоже были показаны эти кадры. На том же диске оба террориста, оказавшиеся родными братьями двадцати и двадцати одного года, заявляли о своем решении «совершить акт возмездия за убийство членов семьи Абу Бадр». Это событие потрясло всю страну, и министр внутренней безопасности поклялся перед телекамерами, что «все виновные в организации и осуществлении этой бойни получат по заслугам». Своё слово министр сдержал. Спустя несколько месяцев ракеты, выпущенные с израильских боевых вертолётов, стали уничтожать дома всех, кого израильские спецслужбы считали причастными к расстрелу в ешиве. В этих обстрелах гибли вместе со своими мужьями беременные женщины, старики и дети – все, кто в момент атаки находился в доме. По ту сторону Иордана клялись отомстить. А по эту торжествовали при каждом известии об очередном обстреле и гибели всех подозреваемых в терроре. Торжествовали и в небольшом еврейском поселении близ Хеврона, где жил Рувен. Каждое сообщение об очередной бомбардировке палестинских городов здесь воспринимали с нескрываемым злорадством. Наконец-то возмездие свершилось! О погибших во время осуществления акта возмездия детях никто не упоминал. Все только радовались и со злорадством говорили: «В следующий раз им будет неповадно нападать на евреев!» Поселенцы и сами не сидели сложа руки. Они жгли принадлежавшие арабам оливковые рощи, жестоко били крестьян, работавших на своих участках во время рейдов поселенцев,