людей натягивались, словно струны.
Предоставленный сам себе, Бобби бродил по колдовавшим над диковинной субмариной верфям, которые сами по себе являлись не меньшим чудом техники, чем покоящееся на стапелях глубоководное судно. Мальчик заглядывал во всевозможные закоулки и технические помещения, из которых велось управление несколькими огромными шарнирными манипуляторами, опоясывавшими корпус лодки тонкими полосками остывающих сварочных швов. И как же британцы до сих пор не нашли убежище капитана? Близкое соседство с опасностью в виде автоматонов, прочесывавших остров, и солдат английского гарнизона, способных вот-вот обнаружить замаскированный вход в систему коридоров в вулкане, только еще больше распаляло в мальчишке азарт приключений.
Для воспитанного прокопченными трущобами портового Ливерпуля беспризорника, всю сознательную жизнь слонявшегося по рынкам да улепетывавшего от зорких глаз полицейских и агентов работных домов, здесь все было в диковинку. Несколько раз мальчишка порывался задать кому-нибудь вопрос о назначении той или иной штуковины или детали, но суровые лица сосредоточенно работающих в едином порыве людей, среди которых не было ни одной женщины – даже пахнущий тушеным мясом и специями повар оказался дородным мужчиной в фартуке и колпаке, – немного пугали Бобби. Он предпочел благоразумно помалкивать и прикусывать язык, внутренне борясь с любопытством, да поглубже засовывать руки в карманы штанов, чтобы случайно что-нибудь не потрогать.
Продолжая слоняться, Бобби очень скоро оказался возле трапа, соединявшего субмарину с причалом, и, улучив момент, незаметно проскользнул в чрево «Дьявола», где через пару секунд на фоне внутреннего убранства чудесного судна померкли все хитроумные устройства верфей.
Каюта капитана была обставлена по-спартански, в то время как прочие водонепроницаемые отсеки и центральный салон являли собой настоящий передвижной музей искусства и диковинных даров природы. Картины, рыцарские доспехи, коллекция всевозможного оружия и бронзовые копии античных скульптур соседствовали с водорослями, раковинами и прочими представителями океанской флоры и фауны. Посреди салона из гигантской двухметровой тридакны с тихим журчанием бил фонтан, озаряемый призрачными сполохами зеленоватого света. Робко приблизившись, Бобби помедлил и легонько коснулся острого края-зубца, обдавшего руку холодом перламутра.
– Как же удалось такую поймать? – удивился он.
Размеры морского чудовища были поистине огромны, куда там наутилусам.
Далее следовала библиотека, и выросший на улице Бобби, учившийся читать по скупым листовкам о поимке преступников да газетным вырезкам на придорожных столбах, с благоговейным трепетом пересек погруженную в полумрак комнату, наполненную незнакомым запахом бумаги, к которому примешивался аромат свежего лака.
В маленьком помещении за столовой, куда доносился отдаленный рокот ворочавшихся в ложементах двигателей, был