себя. Однако Марион не реагировала на прикосновения Эдди или на его ласки, и ему хватило ума оставить ее в покое.
Этот эпизод был первым, вызвавшим недвусмысленную реакцию Теда. С непробиваемым лицемерием Тед выбрал момент, когда Эдди вез его в Саутгемптон на свидание с миссис Вон.
– Я полагаю, это была ошибка Марион, – изрек Тед, – но наверняка вам обоим нужно было быть внимательнее, чтобы Рут не увидела вас вместе.
Эдди ничего на это не сказал.
– Я тебе не угрожаю, Эдди, – добавил Тед, – но я должен тебе сказать, что тебя могут вызвать для дачи показаний.
– Показаний? – переспросил мальчишка.
– В случае, если возникнет спор о том, кому оставить Рут – кто из нас больше подходит для роли родителя, – ответил Тед. – Я бы никогда не позволил ребенку увидеть меня с другой женщиной, тогда как Марион не предприняла ничего, чтобы не позволить Рут увидеть… то, что увидела девочка. И если бы тебя вызвали для дачи показаний относительно случившегося, то, я полагаю, ты не стал бы лгать – это в суде-то.
Но Эдди по-прежнему молчал.
– Насколько я понял, это была задняя позиция – только, пожалуйста, не думай, что у меня какая-то личная антипатия к этой или какой-либо другой позиции, – быстро добавил Тед, – но я полагаю, что ребенку собачья поза могла показаться особенно… анималистической.
Лишь на одну секунду Эдди допустил, что Марион сама рассказала об этом Теду, но потом Эдди с упавшим сердцем понял, что Тед разговаривал с Рут.
Марион решила, что Тед, видимо, постоянно, с самого начала расспрашивал Рут: не видела ли девочка вместе Эдди и маму? А если вместе, то как вместе? Внезапно все, что недопонимала Марион, стало ясно.
– Так вот почему он нанял тебя! – воскликнула она.
Он знал, что Марион возьмет Эдди в любовники, а Эдди не сможет противиться ей. Но хоть Тед и полагал, что знает Марион как облупленную, он знал ее недостаточно, чтобы понять – она никогда не будет сражаться с ним за право оставить себе Рут. Марион всегда знала, что девочка для нее потеряна. Она никогда не хотела Рут.
Теперь Марион была оскорблена тем, что Тед думал о ней недостаточно хорошо и не понимал: никогда не станет она утверждать (хотя бы и мимоходом в разговоре), что Рут будет лучше с матерью, чем со лживым, безответственным отцом. Даже Тед сможет лучше воспитать Рут, чем Марион; по крайней мере, так думала Марион.
– Я тебе скажу, что мы сделаем, Эдди, – сказала Марион мальчишке. – Ты можешь не беспокоиться. Никакие показания в суде тебе давать не придется, потому что никакого суда вообще не будет. Я знаю Теда гораздо лучше, чем Тед знает меня.
В течение трех дней, показавшихся ему бесконечными, они не могли заниматься любовью, потому что у Марион была инфекция и секс для нее стал болезненным. Тем не менее она лежала рядом с Эдди, прижимая его лицо к своим грудям, пока он мастурбировал до полного своего удовлетворения. Марион дразнила Эдди, спрашивая его, уж не нравится ли