Элджи взбучку.
Но здесь сама Нэнси была воспитателем, значит, трогать было можно. У Нэнси на руках не было волос, только гладкая кожа, теплая и приятная на ощупь. Еще глаже была кожа на животе и на бедрах, и между бедрами, если сунуть пальцы в жесткие густые волосы, было очень горячо и влажно. Внизу живота заныло и раздулось то, что очень часто поминал Гремлин и другие в своих ругательных речах. Нэнси протяжно и низко вздохнула и легла на спину, раскинув ноги. Элджи не знал, чего она от него хочет. Видимо поняв это, бешенка снова села и, надавив на грудь Элджи, опрокинула на спину его. Потом уселась на него и принялась скакать. Было очень горячо, и мокро, и приятно, и чуть-чуть больно – а потом Элджи закричал и, кажется, умер, потому что стало никак.
Утром его защекотал солнечный луч, бивший с потолка. Элджи проснулся. Бешенка Нэнси сидела рядом на камне и смотрела на него большими блестящими глазами. Потом сняла со своей руки браслет, надела ему на руку и тихо толкнула к светлому входу в пещеру. Дети, просыпаясь, начали ворочаться, чмокать и поскуливать. Бешенка толкнула сильнее и отчего-то всхлипнула, а потом лицо ее сделалось злым. Элджи тихо сполз с камня и пошел вон из пещеры, к недалекому морю. Надо было вернуться на остров и доделать свирель, потому что пела она все-таки как-то не так.
Глава 6
Краснокожий парень Маниту
Сиби догнала Майка только у ворот. Вернее, не совсем догнала, потому что он уже не бежал. Майк барахтался в руках какого-то рослого человека в меховой куртке, который сильно его тряс. Так сильно, что светловолосая голова Майка болталась из стороны в сторону, как воронье гнездо на ветке. Сиби взвизгнула, мгновенно вскарабкалась на плечи обидчику и цапнула его за ухо. И тут увидела…
Перед воротами, в растоптанной многими ногами грязи, корчились двое. Выглядели они просто ужасно, хуже, чем отец Элиэзер выглядел после того, как Сиби его укусила. Все лицо и руки в кровоточащих язвах, а по серой форме на груди и спине расплывались красные пятна. От изумления Сиби свалилась с того, кто поймал Майка. Тот, впрочем, уже отпустил мальчишку и теперь беспомощно смотрел на умирающих. И не решался подойти ближе. Наверное, как отец Элиэзер, считал, что они нечисты. Сиби обернулась к Майку:
– Это ты сделал?
Тот был белее снега.
– Я хотел выйти… Они не выпускали, и я попросил Маниту…
– Он заорал: «Чтоб вы сдохли!» – и те андро тут же рухнули, – вмешался рослый человек. – Молли Сивая Лошадь недаром твердила, что у парня черный глаз.
Сиби внимательно заглянула в глаза Майку. Те оставались голубыми, просто очень испуганными.
– Никакой не черный, – сердито заявила она. – А у тебя из уха течет кровь.
Рослый схватился за ухо. Вокруг собиралась толпа: женщины, старики, и мужчины тоже. Люди рокотали, пока глухо, как отдаленные раскаты грома. Скоро гроза должна была разразиться вовсю. Кто-то уже подобрал камень и запустил в Майка. Промазал, правда, и угодил в ворота, которые железно