удачи. Он был профессионалом высочайшего класса и сразу увидел, что девушка может быть замечательным приобретением для его канала. Не пори горячку, Глебушка, сказал он себе, с ней надо еще поговорить. Может, у нее некрасивый голос, вульгарные интонации, может, она вообще непроходимая дура. Ему расхотелось гулять. Он решил дождаться конца интервью. И заказал себе еще кофе. Здесь взбитые сливки присыпали хорошо прожаренными кофейными зернами. Он с удовольствием их разгрызал. Но вот Лутохин взглянул на часы и стал прощаться. А парень хорош, ревниво подумал Глеб Витальевич. Лутохин умчался, а незнакомка стала собирать свои вещи и подозвала официантку. Но вместо счета та подала ей кусок торта.
Глеб Витальевич встал и направился к ее столику.
– Простите великодушно!
Она вскинула на него глаза. Они оказались серо-зелеными. В них мелькнуло узнавание. Но она не была уверена.
– Позвольте к вам обратиться?
– Да, пожалуйста. Садитесь.
– Я…
– Глеб Витальевич, вы можете не представляться, – улыбнулась она.
– О, я польщен! А вы…
– А я журналистка, Наталья Завьялова.
– А где…
– Я фрилансер.
– А…
Голос у нее чудесный. Она выжидательно смотрела на него. Но без тени дешевого кокетства, лишь с легким недоумением. Что могло понадобиться главе телеканала от скромной журналистки? Он заметил на пальце обручальное кольцо.
– Наташа, я давно думаю сделать у себя на канале программу…
Она вспыхнула.
– …«Разговор по душам» или что-то в этом роде. Но я пока не видел никого, кто мог бы с этим справиться. У меня очень высокие требования. Мне нужен человек, который умеет разговаривать с людьми и при этом управлять разговором. Не перебивать каждую минуту собеседника, чтобы показать себя, но и не давать ему уходить в сторону и нарушать хронометраж, а при этом быть еще и личностью… Ну и красивой женщиной, конечно.
Ее лицо пылало.
– Ну, что скажете?
– А что я, собственно, могу сказать? Конечно, это интересно, но я не очень понимаю, какое это ко мне имеет отношение? Я никогда не работала на телевидении.
– Но попробовать-то хотели бы?
– Я не знаю… Не думала как-то…
– Какое у вас образование? Журфак?
– Нет. Филфак МГУ.
– Еще лучше! Я тут наблюдал, как вы общались с Лутохиным, и мне понравилось, как живо вы реагировали, создалось впечатление, что человек, с которым вы говорили, вам интересен.
– Понимаете, если человек мне совершенно не интересен, я просто не имею с ним дела. Я ведь свободный художник.
– Ну, на телевидении вам пришлось бы иметь дело с разными людьми…
– Я это понимаю.
– То есть вы готовы попробовать?
– Вероятно, нельзя пренебрегать таким шансом, – улыбнулась она.
– А можно один личный вопрос?
– Да.
– Кто