массовый характер: к середине XIX века там было около 2 млн курильщиков (население страны составляло порядка 400 млн человек). Хуан Цзюэцзы, крупный сановник, ставший впоследствии идейным вдохновителем борьбы с опиумом, писал в докладе, поданном императору: «Начиная с чиновничьего сословия вплоть до хозяев мастерских и лавок, актеров и слуг, а также женщин, буддийских монахов и даосских проповедников – все среди бела дня курят опиум». По подсчетам Хуан Цзюэцзы, выходило, что из десяти столичных чиновников наркотик употребляют двое, из десятка провинциальных – трое, а из десяти служащих уголовной и налоговой полиции – уже пятеро-шестеро.
Стремились приобщиться к опиуму и низшие слои населения. В 1842 году губернатор провинции Чжэцзян Лю Юнькэ сообщал в Пекин, что в уезде Хуанянь днем не услышишь человеческого голоса, поскольку население лежит по домам, обкурившись, и только ночью приходит в себя, чтобы сбегать за новой дозой.
Тем не менее курение опиума было дорогим удовольствием. По подсчетам современников, курильщик опиума тратил на зелье в год около 36 лянов серебра. При этом общий годовой бюджет среднего крестьянина составлял примерно 18 лянов.
Наркомафия, располагавшая значительными финансовыми средствами и административным ресурсом, превращалась в серьезную силу. Во всяком случае, суровые указы Даогуана не мешали ей чувствовать себя вполне комфортно. Китайский хронист того времени писал: «Люди, занимавшиеся борьбой против опиума, и те, кто его продавал и потреблял, взаимно защищали и покрывали друг друга. Они объединились, подобно шайке жуликов, для осуществления своих темных дел и не давали возможности ни проверить их, ни наказать».
Разборка в большом Кантоне
Распространение опиума пагубно сказывалось не только на здоровье и кошельках жителей Поднебесной, в опасности оказалась государственная казна. Отток серебра из страны приобретал все более угрожающие масштабы, а ведь на этом металле основывалась финансовая система Китая. Поднаторевший в статистике Хуан Цзюэцзы в связи с этим представил в 1838 году Даогуану доклад. Выходило, что с 1823-го по 1831 год из Китая ежегодно вывозилось 17 млн лянов серебра, с 1831-го по 1834-й – по 20 млн лянов, а с 1834-го по 1838-й страна ежегодно теряла порядка 30 млн лянов. «Если так будет продолжаться дальше, то как мы сможем финансировать государственные нужды, как сбалансируем бюджет?» – беспокоился Хуан Цзюэцзы.
Императору было о чем задуматься. Помимо всех прочих напастей возникла и вполне ощутимая угроза трону: опиум стал распространяться среди солдат, включая маньчжуров. Более того, опиум проник в саму Маньчжурию, оплот Цинской династии. А в случае потери боеспособности своих войск маньчжуры могли потерять и весь Китай.
В 1838 году Даогуан собрал на совет высших сановников и губернаторов провинций с тем, чтобы решить, что делать с опиумом. На совете столкнулись мнения трех группировок. Во главе первой стоял канцлер Му Чжанэ, который выступал за сохранение существующего