Думал, что пристрелил.
Антон рассмотрел запекшиеся темные пятна на языке змея и на тонком хвосте.
– Что…
– Это я его убил. Но он умер мгновенно, не больно. И он меня простил.
Они смотрели друг на друга сквозь полумрак, и глаза у Марта были такие же, как у выгравированного змея. В них, кажется, тоже запеклась кровь.
– Это он тебе сказал? – посмеялся Антон, надеясь хоть немного разогнать повисшую над ними холодную тишину.
Уголок рта у Марта дернулся.
– Он. И теперь я знаю, как спрашивать. Мы можем узнать, кто убил ту девочку.
…Вдвоем они сидели на полу и молча разглядывали серые ленты. На них не оказалось крови, а пятна, которые нашлись у самого края, больше походили на пот или жир – прозрачные, без запаха.
– Не нужно, – сказал вдруг Антон и бессильно опустил руки на колени. На самом деле у него давно болели глаза, ныла спина, и скручивало желудок, но самая большая проблема была даже не в этом. – Подумаешь, пугало. Может, она и правда была сумасшедшая. Мало ли чокнутых. Нам же сказали не лезть в это дело.
Март хмуро глянул на него:
– И что? Новые люди будут выживать нас из города, а ты продолжишь сделать вид, что ничего не случилось?
– Брось. Кого они выживают? Девочка покончила с собой…
– Пугало! Пугало ее убило.
Антон хотел сказать что-то еще, но только вздохнул. В голове собралось великое множество аргументов и просто здравых мыслей, но вряд ли хоть одно сможет пробить бетонную стену Марта. «Пугало, пугало». Начинал ныть затылок.
– Я в этом не участвую, – буркнул Антон, рывком поднимаясь на ноги.
Март смотрел недоуменно, так, что было вообще неясно, расслышал он или нет, но Антон повторять не собирался. Только снова пребольно врезался коленом в тумбочку. Там что-то бряцнуло.
Ручка двери нашлась удивительно быстро. На лестничной клетке было хоть и сумрачно, но гораздо светлее, чем в квартире. Почему-то совершенно не обращая внимания на лифт, Антон сбежал вниз по лестнице, прыгая через две ступеньки.
На улице он снова зашел в телефонную будку и набрал номер дежурного, чтобы сказать, что тревога отменяется и вообще пропавший коллега отыскался живым и здоровым, разве что немного повредившимся разумом. Но не успел рассказать всего, заготовленного наперед. Его огорошили таким заявлением, что Антону не захотелось ничего отвечать.
Он просто сел в служебную машину и направился снова в центр города, к проспекту Рождественского.
Вету разбудил отчаянный перезвон. Она резко села на кровати и с полминуты не могла понять, что происходит. Реальность перемешалась со страшным сном, и она рассматривала темное небо за окном, пытаясь разглядеть в нем огненные полосы и вражеские самолеты.
Звон замер, сорвался на самой высокой ноте, и она наконец сообразила, что это всего-навсего дверной звонок. Накинув на плечи халат, чтобы сразу не продрогнуть в осенней ночи, она поплелась в прихожую.
Мама всегда учила