погодя, незнакомец явился из своего укрытия взорам недоумевающего Кин Лакка, мальчишки-пастуха и до полусмерти напуганного хозяина. Он уже успел слегка пригладить кудрявые волосы, привести в порядок одежду и вложить кинжал в ножны. Подойдя ближе к свету, молодец широко улыбнулся и учтиво поклонился Ур Фте и Кин Лакку. Был он о двух руках, но из тех, о ком говорят: «Двумя все четыре переломает». Ростом керпита в полтора, лицом белее первого снега, с глазами черными и горящими как угли и тонкими губами, красными как свежая кровь шарпана.
Густым бархатистым голосом он произнес:
– Позвольте узнать ничтожному ваши восхитительные имена, почтенные агары.
Что-то в этом голосе и в этих чудесных глазах подсказало царевичу и форлу, что можно не таиться и назвать себя незнакомцу.
– Как! Сам наследник великого Син Ура? Долгие годы мечтал я о счастье встретиться с вами и, как говорится, подносить вам стрелы в бою. И вас, наставник Кин Лакк, я давно почитаю за второго отца. Вот только кто бы мог подумать, что доведется встретиться в этой вонючей харчевне на краю жалкой крианской деревеньки!
– Назовите же и вы себя, благородный витязь, – молвил польщенный форл, поддерживая тон тсаарнского вежества. – Произнесите ваше светлое имя, чтобы мы знали, за что благодарить судьбу, ниспославшую нам эту нежданную встречу, и разделите нашу скромную трапезу.
– Полное имя вашего нижайшего слуги – Нодальвирхицуглигир Наухтердибуртиаль, но вы, дабы не утруждать себя, зовите меня просто Нодаль.
Во время этого учтивого разговора никто не обращал внимания на мальчишку-пастуха, который с ужасом уставился на могучего Нодаля и, сжавшись как затравленный зверек, уже было собрался нырнуть под стол. Однако это ему не удалось. Нодаль кинул в его сторону быстрый взгляд и почти одновременно, схватив мальчишку за волосы, вытянул на свет.
– Ах, это опять ты! – воскликнул он и вдруг, к изумлению своих новых знакомцев, дважды наотмашь ударил мальчишку по лицу, приподняв его за волосы над полом. – Что затеял? Смотри в глаза и отвечай.
Царевич вздрогнул и сжал рукоять цохларана. У Кин Лакка мгновенно вылетели из головы все церемонии вежества. Тем не менее, он сдержался и сумел подобрать слова:
– К лицу ли такому могучему витязю, как вы, почтенный Нодаль, избивать беззащитное существо?
– Оставим церемонии, друзья, будем на ты! – вдруг воскликнул Нодаль, не выпуская мальчишки и расхохотался. – Это он-то беззащитное существо? Погодите, сейчас я вам его покажу.
С этими словами он стал совать пастушку в рот содержимое одного за другим всех горшочков, стоявших на столе. Мальчишка ревел и безропотно сносил это издевательство, так что скоро жаркое залепило ему рот.
– Все ясно! А не хочешь ли хлебнуть глоточек-другой рабады?
Мальчишка умолк и отчаянно забился в руках неумолимого Нодаля, ни за что не желая