его в свое лесное царство, казалось что в болоте кто-то надрывно плачет, а стоило только потерять из виду отца мерещилось словно все деревья вокруг бегают и смеются, но все это отступало, стоило ему вдохнуть всей грудью свежий лесной воздух. Хорошо было в лесу, Сибирью пахло. А может и не Сибирью, просто пахло чем-то особым, но Сашка еще не знал, как пахнет свобода и воля, и потому называл это просто – Сибирью, могущественным и необъятным для него словом.
Весь июль хозяйничал Сашка в огороде, урожай готовил, а начале августа взял его отец на покос, на Верхнее озеро, мужикам помогать. Пашка конечно понимал, что из сына покосника никакого, а взял его, чтобы он был на глазах, да и отдохнул от огорода. Сашка же ходил, задрав нос, и говорил мальчишкам, мол, без него мужики не справляются, и он, Сашка, поедет им помогать сено косить. Хоть толком он пока еще не знал, как это делается.
Разбудил Пашка сына на рассвете, когда пропели первые деревенские петухи:
– Вставай, Саш, ехать пора.
– Я сейчас, пап, – отвечал спросонья Саша и переваливался на другой бок.
– Давай, давай, скоро дед Силантий за нами подъедет.
Нехотя выбирался Саша из своей теплой постели, и еле продрав глаза, шел умываться. Кое-как выпивал стакан горячего чая. К тому времени, как он выходил на улицу, отец уже заканчивал грузить их пожитки. Он забирался в телегу и снова засыпал.
Солнце было уже высоко, когда они добрались до места. Еще издали, завидев стан, Сашка встал на ноги и, качаясь, пытался рассмотреть знакомых: вон дед Матвей деловито колдует над костерком, а Васька, папин брат, куда-то пошел с ружьем и пегой спаниелихой Бертой, верно на озеро уток бить. А вот третьего, немного страшного, косматого мужика Сашка видел впервые, это был Кирюха из Озерного, младший сын деда Матвея.
Дед Силантий не стал подводить кобылу слишком близко, а привязал её к дереву, одиноко стоящему в поле, недалеко от стана. Недолго думая, Сашка спрыгнул с телеги, схватил мешок с палаткой, который был с него ростом, взвалил его на спину и понес.
– Куда ты? – изумился Силантий,– обожди, я помогу.
– Не тронь, – сказал Паша,– ничего с ним не будет, пусть учится, мужиком вырастет.
– Ну, ты, Паша, даешь – хмыкнул Силантий,– ты уж не гоняй его сильно, мал еще.
– Ничего, мой отец меня так учил, и я его так же буду, чтоб толковым вырос.
– Ну, как знаешь.
Паша с Силантием взяли по два мешка и пошли следом. Подходят, а Сашки нигде не видно.
– А где сын-то мой? – спросил Паша
– Муравейчик-то, который мешок тащил?
– Ну
– Вон, уже в реку блесёнку бросил, – усмехнулся Матвей и добавил, – правильный мужик растет, мне-то уж поверь, я сам двоих вырастил.
– Папа! Папа! – раздался с реки Сашкин голос – Папа смотри!
Паша встал на яр и посмотрел на берег: Сашка держал на леске щуку в половину себя ростом, а та вся извивалась, пытаясь слететь с крючка.
– Молодец!