рода специями мясом. Расплатившись с ним за блюдо, я с жадность начал поглощать бедного барашка, павшего жертвой ради насыщения моего живота. Пока я ужинал, мое внимание привлекли к себе несколько человек, бурно обсуждавших какую-то новость.
– Так я-то знаю, кем она была, – донесся голос одного из обсуждающих.
– Да откуда тебе-то?
– Так ведь я на конюшне служу в доме Джеферсонов, хозяин ныне знаете, печальный какой ходит.
– Еще бы! – воскликнул один, – еще бы не ходить печальным, когда женушку твою прирезали, как свинью на бойне, – сказал он, рассмеявшись и осушив очередной стакан красного. Понимая, что этот разговор может оказаться полезен для моих целей, я, прикончив мясо, вытер губы салфеткой и, подойдя к их столику, попытался завязать разговор.
– Господа! Позвольте угостить Вас бутылочкой красного и присоединиться к Вашей беседе?
– Ну садись, коли хочешь, – сказал один, окинув при этом меня оценивающим взглядом.
Как только я присоединился к их дискуссии, в компании воцарилась мертвая тишина, но бутылка вина, преподнесенная им в подарок, сразу же решила эту проблему, развязав всем языки.
– Господа, а о ком это Вы беседовали некоторое время назад, вы говорили о каком-то убийстве?
– Как! – воскликнул один из собеседников, – вы не знаете?! Это жена этого Джеферсона! – говорил он уже заплетающимся языком.
– А ее убили? – спросил я с наивным удивлением.
– Да ты что! – воскликнул второй. – Ее же нашли сегодня в переулке! Лежала там, – всхлипнув, произнес он, – мертвая.
Ага, подумал я, дело начинает принимать очертания, теперь я хотя бы знал, чье это тело.
– А кто эти Джеферсоны? – спросил я одного из них.
– Кто? – хмыкнул тот, что работал конюхом. – Это владельцы лондонских печатных изданий. Очень, очень состоятельные люди.
– Но зачем же кому-то понадобилось убивать невинную женщину?
– Да уж, невинную! – передразнил один из них, – та еще дамочка! Да ее многие ненавидели! Такая стерва, прости Господи, не подойдешь даже.
– Вот завтра в церкви-то с ней простятся, и все – прощайте, миссис Джеферсон, – заключил один.
– А в какой церкви? – спросил я.
– Так эта, ну как ее, церковь святого Бартолемея Великого, там и похоронят.
После этих слов в компании вновь воцарилась тишина, но на сей раз скорей от фазы отупения, напавшего на моих собеседников из-за чрезмерного количества вина. Так, подумал я, следует посетить эту миссис Джеферсон, проводить, так сказать, в последний путь. Значит, церковь святого Бартолемея Великого, туда и направлюсь, но завтра, а сейчас домой.
Дойдя до дома и поднявшись в свою комнату, я скинул уличную одежду и, усевшись за свой стол, достал письменные принадлежности. Не знаю почему, но за время моей работы частным сыщиком у меня сформировалась привычка написания отчетов. Возможно, это было связано с некоторой моей