агент 013, но, если помнишь, кое из-за кого нам пришлось бежать без оглядки… Зато мы быстро справились с заданием и получили хорошую премию, – заметил Алекс, не спеша беря в руки вторую чашку яблочного киселя. (Вещь, конечно, вкусная, но я немного скучала по своему любимому вишневому компоту.)
Кот вытер усы салфеткой, немного помолчал и плавно перевел тему:
– Ты прав, напарник, зачем переживать по поводу того, чего не вернуть. Сейчас меня гораздо больше интересует наше следующее задание. Вот оно-то будет явно потруднее египетского.
– Действительно, шеф спихнул нам почти провальное дело.
– Впрочем, как и всегда… – безмятежно вставила я, всеми силами стараясь не прыгать от радости.
Мы едем в Англию! В настоящую викторианскую Англию, в Лондон времен самого Чарльза Диккенса! Хотя, по совести говоря, «Дело Джека Попрыгунчика» и вправду относилось к разряду неразрешимых. Его уже не раз пытались раскрыть другие спецгруппы нашей Базы, но ничего не вышло. Как, впрочем, и у тогдашнего Скотленд-Ярда…
Алекс тоже был рад, но больше его радовал энтузиазм, с которым котик взялся за разработку первичного плана действий. Тот обложился книгами, не отходил от компьютера и уже давно не заикался о возвращении в Харьков, чтобы дописывать там «труд всей своей жизни». Тем паче что Бэс охотно пообещал консультировать его во всех затруднительных вопросах в любое время. Значит, оросительные каналы Египта подождут, и сам Профессор, просто лучился энергией!
Расположившись в одном из кабинетов библиотеки, мы первым делом ознакомились с отчетами двух других групп.
– Если ничего стоящего не почерпнем, то хотя бы узнаем, по какому пути идти не следует, – важно изрек котик, держа в лапах бумаги и глядя на нас с Алексом поверх нацепленных на нос очков. Они были ему чуть великоваты и абсолютно не нужны, поэтому вид у него делался солидный и потешный.
– А-а, кстати, я не посмотрела, какое там у нас время года? – вдруг перебила я, смутно предчувствуя, что это будет не теплый июль и даже не мягкий сентябрь, но надежда умирает последней. Все, умерла…
Одним философским вздохом наш умник процитировал все романы Диккенса об обездоленных мальчиках, оставшихся без хлеба и крова, замерзающих в лондонских трущобах. Тех самых детях, что засыпали прямо на снегу в подворотнях, а «снег покрывался твердой ледяной коркой… и только сугробы по закоулкам наметал резкий воющий ветер»! Брр-рр… Я теснее прижалась к любимому и выслушала приговор кота с чисто английским достоинством.
– Декабрь, моя девочка. Так что одевайся потеплей, я сам помогу тебе выбрать самую толстую шерстяную пелеринку. Ведь ты, как всегда, выкопаешь что-нибудь поэлегантнее, в кружевах и рюшечках! А в твоем положении нельзя отодвигать на последнее место теплоизоляционные качества.
– Вэк?! – хором сказали мы с Алексом, удивленно