Как Димка за права человека боролся. Дмитрий Суслин

про ремень.

      – Где? Покажи! – разволновался я. – Неужели даже про ремень есть?

      – А вот слушай. Статья номер двадцать два. Каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность….. и вот статья номер Три из Декларации. Каждый человек имеет право на личную неприкосновенность, жизнь и свободу.

      – А где тут про ремень? – удивился я. – Ты, Димочка, что-то не то говоришь. Ничего тут про ремень и не сказано.

      – Тьфу, ты! Какой бестолковый! – рассердился Димка. – Так неприкосновенность это и есть…

      – Что есть?

      – Что никто никого трогать не должен. Даже трогать никого нельзя без разрешения, не то что бить или ремнем пороть.

      Я с сомнением покачал головой:

      – Нет, брат. Это ты что-то не то говоришь. Раз тут про ремень ничего не говорится, то значит, ничего ты никому не докажешь.

      – А я вот сейчас как отлуплю тебя! – Димка от ярости даже кулаки сжал.

      Я даже испугался, отскочил на один шаг и быстро говорю:

      – Не имеешь права. У меня эта самая, как ее, неприкосновенность.

      Димка сразу же успокоился.

      – То-то же, – говорит, – неприкосновенность. Я сегодня же маме покажу эти статья. Пусть знает, что она нарушает права человека и права ребенка. За такие дела и под суд попасть можно. Если, конечно, я туда пожалуюсь.

      Дима вспомнил, как его побили, и погрустнел. Я решил поскорее его отвлечь от грустных мыслей и говорю:

      – Пойдем играть. Потом свои статьи писать будешь.

      – Не буду я играть. Мне делом надо заниматься. Это у тебя жизнь без забот и хлопот.

      Я прямо чуть не расплакался.

      – Это что же такое получается? – говорю. – Выходит, что я с родным братом теперь поиграть не имею права? Скажи, Димка, имею я это право или не имею?

      – Имеешь, – вздохнул брат.

      – А раз имею, то давай играть.

      Пришлось моему занятому и деловому брату играть со мной в роботов, шахматы и шашки.

      – Если я тебя обыграю, то ты от меня отстанешь на два часа, – сказал Дима, расставляя на доске фигуры.

      – Фигушки! Только на час.

      – Ладно.

      Конечно, он меня быстро обыграл. Три раза мы сыграли, и все три раза он мне мат поставил.