Самойлова, который, если верить другим документам, числится убитым "Агхартой".
– Ч-что!? Откуда..!?
– А Вы заверяете меня, что никаких шпионов нет, – Анна снисходительно улыбнулась, намеренно демонстрируя свой триумф. – Как минимум, есть мои. И мне известно о происшествии, о котором Вы умалчиваете. Конечно, не во всех деталях, пока что. Значит, президент Российской Федерации поручил расследование ORF? Опрометчиво, на мой взгляд.
– Это… Кофне… Конде… Кон-фи-ден-циально!
– Хорошо. Придётся сказать шпионам, что они остаются работать сверхурочно.
– Я требую назвать их имена! И вообще отозвать их!
– Я же не требую досье вашего хвалёного Плискина, понимая, что это подставит его под удар. Не хотелось бы лишить ORF их лучшего шпиона.
– Это скандал! – Краснов вскочил, уронив свою чашку и испугав жёлтую птичку. – Вы заслали агентов к своим союзникам! Я доложу обо всём Совету!
Два крепких рыцаря, обнажив полуторные мечи, в одно мгновение оказались по бокам от орфовского генерала. Триша и Кевин также спешно подскочили к своей леди.
– Не смейте так разговаривать с леди Анной, – сквозь зубы, но сдержавшись от оскорблений, процедила телохранительница.
– Д-да, – неуверенно добавил несостоявшийся художник клинка. – Не надо. Так нельзя.
Сжав кулаки, мужчина сел на место.
– Знаете, генерал, почему я покинула Рим, выбрав местом своей новой резиденции Лондон? – ничуть не изменившимся тоном, беззаботно продолжила разговор Анна.
Михаил ответил обиженным взглядом исподлобья.
– Как у вас с Лондоном, так и меня с ним связывались лишь негативные воспоминания. Тот город – я оставила его позади, как оставила и многие устаревшие догматы Ордена. После того, как нас предала та, кому я всецело доверяла, уведя за собой группу моих сестёр, превратив их, по сути, в наёмниц-ассасинов, а Совет признал их суверенность, я поняла, что пора что-то менять. Пурпурная Вуаль принесла вам пару голов лидеров "Агхарты", вы похлопали им в ладоши, а на моё мнение плюнули с высокой колокольни. Ну, пусть так. Я с этим справлюсь. Однако теперь я буду действовать по-своему, не неся ответ перед Советом и не делясь информацией с ORF.
Анна встала, не сводя взгляда с Краснова.
– Я влюбилась в Лондон при первом же его посещении. Давно это было… Вы правы: он сильно изменился с тех пор. Не стану утомлять вас своими эстетическими предпочтениями, любовью к викторианскому готическому стилю архитектуры, скажу лишь одно: здесь я – заноза на указательном пальце моих врагов. Они могут нажимать на кнопки управления, хвататься за перья, надеясь издать какой-либо указ, а я буду заставлять их страдать, каждый раз, из раза в раз. Здесь я чувствую себя как никогда на своём месте, здесь я начинаю свою войну. Я – горн и топор.
– Вы – параноик, у которого большие проблемы с психикой, – огрызнулся Михаил. – Грегори был таким же в последние годы жизни.
Анна словно не заметила оскорбления:
– Итак,