Почти готов. Потому что по-прежнему ничего не знаю об этом новом мире, куда вернулся после долгого сна.
– Вы можете спрашивать, – говорю я почти в полный голос.
Они приседают, прикрывая уши…
Ха, услышали бы они, какой гам стоял повсеместно в мире тукнругилухов!
На вершинах камней горят костры, образуя круг танцующего света. Вершины дальних холмов покрыты бахромой кустарника. Сквозь вытоптанную до блеска землю кое-где пробивается трава. Наверное, сейчас лето. Или ранняя осень, любимая моя пора. Я ведь был рожден ранней осенью…
Между тем огиссы приходят в себя. Тот, кто заговорил со мной, довольно стар. Если бы не длинный посох из белого дерева – кто знает, устоял бы он от моего рева. Его спутники рядом с ним выглядят сущими детьми. У одного на лице нет даже ни малейшего следа растительности – только длинные вьющиеся волосы цвета спелых злаков. Он выглядит напуганным. Так и должно быть: тукнругилухи не были образцами красоты ни в чьем представлении, кроме собственного. К тому же в сравнении с огиссами они были просто громадинами.
– Ты готов повиноваться? – наконец спрашивает старик.
Ну вот и началось.
– Да, я готов.
– Внимай же.
Что мне остается…
– Три дня назад наш правитель, король Итигальтугеанер Свирепец, исчез без следа из собственной спальни. Все окна и двери были плотно закрыты, но он не переступал порога спальни. Если он не объявится в течение следующих трех дней, наш народ будет ввергнут в величайшую смуту, а враги вступят в пределы страны, чтобы взять то, что им не причитается…
– Мне надлежит рассеять полчища ваших врагов?
– Нет… Найди нам короля. Найди нам его до восхода солнца.
Я должен был это предвидеть.
Они могли бы спросить у меня, как и для чего устроен этот мир. Могли бы спросить, кто был до них на этой земле. Я готов был открыть им сокровищницы горных королей и тайники лесных ведунов. Я еще помнил, где сокрыта величайшая библиотека магических свитков. Я мог привести их к заповедной машине, которая была построена алерсэйгарызами для управления мирозданием, однажды приведена в действие и упрятана там, где никто не найдет ее до конца времен, никто – кроме меня.
Но их это не интересовало.
Их стадо лишилось вожака, и они хотели бы его вернуть.
Во все времена не переводились охотники колоть орехи при помощи горного обвала. Не стоило им будить меня ради таких пустяков.
Но не я выбираю цель. Я всегда был лишь средством ее достижения. Таков Уговор…
– Как нам тебя называть?
– Мое имя – не для ваших ушей.
– Ты готов исполнить Веление?
– Как пожелаешь, мой господин…
Веление объявлено, формула повиновения произнесена.
Они поворачиваются, чтобы уйти.
– Нет!!! – рычу я.
От звуков моего голоса гаснут костры на вершинах валунов. Огиссы валятся на колени, а гладколицый и вовсе падает ничком.
– Я