убийства и всякие неурядицы. Герцогу стало ясно, что для водворения в ней порядка и повиновения его власти следовало позаботиться о хорошем управлении ею. Для этого он назначил туда мессира Рамиро д’Орко, человека жестокого и энергичного и дал ему самые широкие прав. Этот д’Орко на самом деле в самое короткое время привел все в порядок и водворил всюду спокойствие, чем и приобрел себе весьма быстро репутацию. "
Тогда герцог, видя, что в насильственных мерах нет больше надобности и боясь, чтобы дальнейшее господство д’Орко не сделало его ненавистным народу, учредил в центральном пункте провинции судебный трибунал, в котором каждый город имел своего представителя, а главой его выбрал лицо, пользовавшееся общим уважением за свои превосходные качества. Он пошел даже дальше: сознавая, что крутые меры д’Орко должны были неизбежно поселить в некоторых жителях чувство ненависти и недовольства и желая уничтожить основания к такому недовольству, он счел необходимым показать, что будто бы все минувшие жестокости происходили не от него, а от личной кровожадности бывшего министра.
Для этого, воспользовавшись первым удобным случаем, он казнил д’Орко и приказал выставить на площади в Чезене у плахи его тело, рассеченное пополам, и положить рядом окровавленный нож. Это возмутительное зрелище как удовлетворило чувство ненависти в народе, так и поселило чувство страха и уважения к герцогу. Но вернемся к тому, на чем мы остановились.
Все современники и историки отмечают, что главной чертой характера Октавиана Августа было лицемерие, которое помогло ему прийти к власти и удержать ее.
Август Октавиан. Изображение на античной камее
Преобразовав свои военные силы, уменьшив значение военных сил соседних государств, которые могли быть для него опасными, герцог увидел, что он стал весьма могущественным, почти совершенно защищенным от опасностей в настоящем, и мог уже думать о дальнейших завоеваниях. Но для осуществления своих завоевательских замыслов он видел одно препятствие – Францию, так как он понимал, что французский король, поздно понявший, что он ошибся в герцоге, не потерпел бы дальнейшего увеличения его могущества.
Поэтому он стал искать новых союзов, а в отношении Франции принял двусмысленный образ действий: в то время, когда французские войска двинулись против испанцев, осадивших Гаэту, он даже мечтал, что ему удастся полностью обезопасить себя от Франции – чего, вероятно, скоро бы и достиг, если бы папа Александр не умер так рано.
Таким образом, боролся он с теми препятствиями, которые ему представляло настоящее. В отношении будущего ему грозила прежде всего опасность, что преемник папы будет враждебен ему и вздумает отнять у него то, что было доставлено ему отцом – папой Александром VI.
Предотвратить такую опасность он задумал следующими четырьмя способами: во-первых, он счел нужным искоренить все потомство тех из синьоров, которых он ослабил, чтобы отнять у нового папы возможность вредить ему при содействии этих лиц.