бы нашли, – он поднял голову, его голос зазвучал увереннее, резче. – Вы знаете, Аркадий Петрович, в том, что дело нечисто, меня убеждает как раз отсутствие многого…
– Это как? – не без удивления спросил Савельев.
– Как вам объяснить… Кухарки у него нет, это мы прекрасно знаем. Готовые обеды в кухмистерской он не берет, это тоже давно известно. Этот его молчун-дворник, правда, регулярно покупает разнообразный съестной припас – требующий готовки… Так вот кухней пользуются вовсю. И горшок со щами я там видел, и стояла на столе отлично приготовленная жареная курица…
– Вот дворник и готовит, – сказал Бахметьев бесстрастно. – Что тут удивительного? Мало ли в России поваров? А то и сам Аболин любит покухарничать. Быть может, у него такое пристрастие, или, как англичане выражаются, хоббей. Это ничего еще не доказывает…
– Согласен, – сказал Рокотов с видом человека, имеющего кое-что в резерве. – Можно объяснить и так. А вот как вы объясните отсутствие кроватей, которые там просто обязаны быть?
– То есть? – поднял бровь Бахметьев.
Рокотов не без торжества в голосе продолжал:
– Простите за вульгарное направление разговора, но без таких подробностей не обойтись… К моменту производства у Аболина обыска Липунов и мадмуазель Нина Юрьевна трижды у него гостевали. Я поднимал донесения агентов. Однажды они оставались в доме Аболина три ночи, дважды – по две. Должны же они были где-то спать? Я имею в виду, на чем-то? Не сидя же на стульях? Не на половиках же под столом? В доме Аболина одна-единственная кровать, самого хозяина, и она узка, на одного человека. Других попросту нет, – он ухмыльнулся. – Мы все тут, конечно, взрослые люди, господа, прекрасно понимаем, что при определенных обстоятельствах молодой человек и дама, состоящие в… отношениях, прекрасно уместятся и на узкой кровати. Допустим, хозяин им всякий раз по долгу гостеприимства уступал свое скромное ложе, а сам, подобно своему дворнику, уходил на сундук в прихожей… Но зачем это им? Им что, простите, негде? И у Липунова, и у Нины Юрьевны собственные дома в Москве, где они полновластные хозяева. Все эти годы, что они состоят в связи – я специально уточнял в Охранном – то кавалер преспокойно оставался ночевать у дамы, то дама у кавалера, прислуга в обоих домах привыкла настолько, что давно сплетничать перестала. Они с младенчества в роскоши. Они привыкли, чтобы было уютно. Какого же лешего они остаются у Аболина, где нет того уюта, к которому они привыкли? Пользуясь новомодным словечком, это совершенно не в их стиле. Вот это как объяснить?
Савельев видел, что Бахметьев в нешуточной растерянности.
– Действительно, ерунда какая-то получается… – протянул он. – Почему вы раньше об этом не говорили?
– Потому что мне это пришло в голову только сегодня утром. Готовясь к визиту господина Савельева, перебирал в памяти все обстоятельства дела, стало назойливо всплывать некое несоответствие…
– Ну,