охоты на куду?
– Да, охоты на куду и много чего другого.
– А чего – другого?
– Много всего – разного.
– А вы знаете, что вам нужно?
– Да.
– И вам действительно доставляет удовольствие ваше теперешнее бессмысленное занятие – охота на куду?
– Не меньше, чем посещение Прадо.
– Вам это кажется равноценным?
– Мне нужно и то и другое. И еще много чего.
– Естественно. Так и должно быть. Но неужели это занятие что-то дает вам?
– Несомненно.
– И вы знаете, что вам нужно?
– Конечно. И всегда получаю это.
– Такие удовольствия требуют денег.
– Я их всегда могу заработать, а еще мне везет.
– Тогда вы счастливчик.
– Пока не думаю о других людях.
– Выходит, вы думаете о других?
– Да, думаю.
– Но ничего для них не делаете?
– Абсолютно ничего.
– Совсем ничего?
– Ну, может чуть-чуть.
– А как вы думаете, стоит вам писать – по большому счету?
– Да.
– Вы в этом уверены?
– На все сто.
– Такая уверенность радует.
– Еще как! – сказал я. – Это одна бесспорная радость в нашем писательском труде.
– Ваша беседа становится чрезмерно серьезной, – вмешалась жена.
– Но тема действительно серьезная.
– Вот видите, к каким-то вещам он относится серьезно, – сказал Кандиски. – Я чувствовал, что ему не только куду интересны.
– Сейчас каждый готов отрицать важность этого вопроса, избегают даже разговоров на эту тему, а если кто-то все же пытается что-то делать, уверяют, что он ничего не добьется. А все потому, что добиться чего-то стоящего здесь очень трудно. Тут должны сойтись несколько факторов.
– Вы это о чем?
– О том, как можно писать. О том, насколько значительной может быть проза, если пишешь серьезно и тебе везет. Тут можно достичь и четвертого и пятого измерений.
– Вы действительно в это верите?
– Я это знаю.
– А если писателю такое удастся?
– Тогда ничего больше не имеет значения. Ничего важнее этого писатель сделать не может. Конечно, можно и провалиться. Но шанс на успех есть.
– Вы, наверное, говорите о поэзии.
– Нет. То, о чем я говорю, сложнее поэзии. Такой прозы еще нет. Но написать ее можно – без ухищрений и вранья. Без всего того, что со временем портится.
– А почему никто ее не написал?
– Тут много причин. Во-первых, нужно обладать талантом, большим талантом. Таким, как у Киплинга. Еще самодисциплиной, как у Флобера. Потом четким представлением о том, чего ты хочешь добиться, и совестью абсолютной, как эталон метра в Париже, чтобы не впасть в фальшь. Писатель должен быть также умным и бескорыстным и иметь достаточно сил, чтобы выжить. Попробуйте найти все в одном человеке, который к тому же смог бы противостоять всем влияниям,