время. Странная протяженность, не ровная в черноте своими сияющими бликами была неизменной. Нет времени, ничего не подвержено изменению и разрушению, так же, как и созиданию.
Бог, наверное, первое что создал так это место, оно вместилище всего. Если это так, то оно было именно таким безвременным.
Потом…
Нет, потом не было. Весь парадокс в том, что потом может быть там, где есть время, а его нет. И нет этого потом.
Бог создал сразу и место, и время, иначе Бог есть сама смерть.
Ужасные мысли.
Хорошо, что дневники, никто кроме пишущего, не читает, иначе, уже было бы мне аутодафе.
Ужас.
Я в аду и раю одновременно, вернее, одноместно, так как времени тут нет.
Вечность.
Тут ничего не меняется, тут все постоянно. Как ошибаются люди, думая, что есть вечная жизнь. Это скорее вечная смерть.
Смерть.
Она возникла передо мной сразу, как будто только и ждала, чтобы её позвали. Она двулика. У неё прекрасный и безобразный лик, слитый в улыбке и гримасе. Я увидел самое главное – у неё в глазах пустота и нет надежды. Она обнимает тебя в кокон и воплощает твои мечты. Ты спишь в её объятиях или в неге на перинах, или на кольях в мучениях, и нет надежды на избавление от её крепких рук и её сладких губ, как кровь.
Боже, как ты мог породить такой мир без времени? Зачем? ТЫ ЕСТЬ ВСЁ… и даже сама смерть – это тоже ТЫ. Из твоих объятий нет выхода, мы загнаны в круг вечности твоей плёткой всевластия.
Зачем?
Я осознал, что беззвучно громко орал об избавлении от безвременья, что я не хочу вечности, так громко и сильно, что круг темноты вокруг меня рассыпался полутёмными волнами в черноте и начал пульсировать. Мой беззвучный крик начал отдаваться эхом тишины. Я почувствовал это. Сначала тихо, почти незаметно, потом волнами и всполохами, и вдруг взорвался множеством искр, которые двигались.
Потом.
Боже, оно появилось, это потом, и что-то началось…
Движение было неловким и беспорядочным, но оно было…
Я видел его там, где была только темнота. Я слышал шевеление там, где ничего не было. И это было начало там, где не было ни начала, ни конца, где было всё всегда и неразделенное.
Свет надежды разлился по мне. И я проснулся…
Мне всего лишь приснилось, что я умер.
Я был жив, я щурился под лучами солнца, которое заглянуло ко мне в комнату через открытое окошко. Я слышал скрип шестеренок на башенных часах. Я помнил, что было вчера до сна.
Странно болит шея…
Боже, спаси меня от богохульных мыслей и убереги от соблазнов сомневаться в Тебе.
Я не знаю, что будет теперь после того, как я познал, что такое быть без времени.
Я точно вернулся с того света на этот.
И первым вздохом выдохнул сей стих:
Я умер, но душа поэта пела:
«Брожу ли я во времени одна,
Лечу ли в бездну, как звезда,
Не терпит Боже возражений,
Что всё на свете