с самого утра поднял на ноги кого только можно и приказал отыскать свою падчерицу, пообещав вознаграждение самому расторопному.
– Я его не убивала! – воскликнула Элла, свирепо глядя на своих коллег.
– Да мы верим! – воздел руки Калугин. – Поэтому и спрятали тебя от Шведова. Он тоже к тебе хорошо относится, но чересчур законопослушен.
– Вопрос в том, что ты собираешься делать дальше, – сказал Никита и пытливо посмотрел на Эллу. – Понимаешь, что получается? Если ты надумаешь скрываться, милиция укрепится в своем подозрении и искать будет только тебя. А настоящий убийца уйдет от возмездия.
– Где ты была вчера с одиннадцати до двенадцати ночи? – строго спросила Катя.
– Представления не имею, – схватилась за голову Элла. – Если бы я знала, что мне понадобится алиби, то отправилась бы играть в карты на деньги. А сейчас что? Бери меня, дуру, голыми руками и сажай в КПЗ!
– Нет, я бы в такой ситуации в милицию не пошла, – твердо заявила Катя. – Знаешь что? Поживи некоторое время у меня. Наверное, все как-нибудь образуется.
– Спасибо, Кать, – сказала растроганная Элла. – Но у тебя квартира однокомнатная, ребенок и мама. Куда еще мне?
– А у меня теща – как «Аль-Джазира», – сказал Калугин. – Сразу выдает в эфир последние новости. Она тебя сдаст за милую душу.
Один Никита ничего не сказал, хотя был холост и вполне мог бы на время сделать свою квартиру конспиративной. Он только молча посмотрел на Эллу с тревожным ожиданием, будто бы она сама должна к нему попроситься. Она проситься не стала, а вместо этого сказала:
– К родственникам сейчас точно соваться не стоит – они все под надзором. А что, если я некоторое время поживу здесь?
– Как это – здесь? – не поняла Катя. – В офисе?
– А что? – тут же оживился Калугин. – У шефа есть холодильник, диванчик, даже плед в шкафу имеется.
– А днем где она будет прятаться? – возразила Катя.
– В маленькой комнатке, где сейчас ремонт! – вмешалась Элла. – Поставлю стульчик, запрусь изнутри…
– Мы будем тебе еду носить! – радостно подхватил Калугин, словно речь шла об игре в партизаны.
А Никита переступил с ноги на ногу, перелив свое полное мягкое тело из одной части костюма в другую, и спросил:
– Только… тебе не будет здесь страшно ночью?
3
Разве она могла сейчас бояться темноты или одиночества? Даже смешно. А вот думать о том, что ее ищет московская милиция, чтобы схватить, допросить и обвинить в убийстве мужа, было страшно.
Элла поверить не могла, что Астапов мертв. Весь год она старалась быть примерной женой и тряслась над ним, словно скряга над чулком с деньгами. Дело в том, что до Астапова Элла дважды пыталась выйти замуж. В первый раз жених перед свадьбой сломал четыре ребра, катаясь на лыжах. Торжество перенесли, но накануне второй попытки он загремел в больницу с аппендицитом и заявил, что больше не желает искушать судьбу.
Второй