вам говорю… А билетершей там – моя мама… Но вы клянетесь ничего не рассказывать?
– Ну конечно! Дальше!..
– Так вот, это и есть ложа призрака… Туда больше месяца никто не приходил, кроме призрака, разумеется, и в администрацию отдали распоряжение никому ее не сдавать…
– И призрак действительно туда приходит?
– Ну конечно…
– Стало быть, кто-то все-таки приходит?
– Да нет же!.. Приходит призрак, но там никого нет.
Крошки танцовщицы переглянулись. Если призрак являлся в ложу, его должны были видеть, раз на нем был черный фрак, а вместо головы – череп. Они попытались втолковать это Мег, но та возразила:
– В том-то и дело! Призрака не видно! У него нет ни фрака, ни головы!.. Все, что рассказывали о черепе и огненной голове, выдумки! Ничего такого у него нет… Его только можно слышать, когда он в ложе. Мама никогда его не видела, но зато слышала. Уж мама-то знает, ведь это она приносит ему программу.
Сорелли сочла своим долгом вмешаться:
– Жири, ты смеешься над нами?
Тут крошка Жири заплакала.
– Лучше бы я молчала… Если мама когда-нибудь узнает!.. И все-таки Жозеф Бюке напрасно лезет не в свое дело… Ему это принесет несчастье… Мама еще вчера вечером говорила…
В эту минуту в коридоре послышались тяжелые, торопливые шаги и громкий голос:
– Сесиль! Сесиль! Ты здесь?
– Это мамин голос! – сказала Жамм. – Что случилось?
И она открыла дверь. Почтенная дама, скроенная наподобие померанского гренадера, ринулась в гримерную и со стоном упала в кресло. Она в страхе таращила глаза, придававшие мрачное выражение ее лицу цвета обожженного кирпича.
– Какое несчастье! – проговорила она. – Какое несчастье! Жозеф Бюке…
– Ну что там с Жозефом Бюке?
– Жозеф Бюке умер! Его только что нашли повешенным в третьем подвале!.. Но самое ужасное, – задыхаясь, продолжала несчастная почтенная дама, – самое ужасное то, что машинисты сцены, которые обнаружили его тело, уверяют, будто возле трупа слышны были какие-то звуки, похожие на погребальное пение!
– Это призрак! – вырвалось у крошки Жири, однако она тут же опомнилась и закрыла рот руками: – Нет!.. Я ничего не сказала!.. Я ничего не сказала!..
Вокруг нее все подружки тихонько повторяли в ужасе:
– Так и есть! Это призрак!..
Сорелли побледнела.
– Ни за что я не сумею произнести приветственную речь, – молвила она.
Мамаша Жамм, осушив забытую на столе рюмку ликера, тоже высказала свое мнение: тут наверняка замешан призрак.
Истина же заключается в том, что никто так никогда и не узнал, как умер Жозеф Бюке. Расследование, довольно поверхностное, не дало никаких результатов, если не считать вывода о естественном самоубийстве. В «Мемуарах одного директора» г-н Моншармен, один из двух директоров, сменивших г-на Дебьенна и г-на Полиньи, так описывает случай с повешенным:
«Прискорбный инцидент нарушил небольшое торжество, устроенное г-ном Дебьенном и г-ном Полиньи по случаю своего ухода. Я находился в директорском